К оста Хетагуров считается основоположником литературного осетинского языка. В 1899 году он выпустил поэтический сборник «Осетинская лира», в котором, среди прочего, были впервые опубликованы стихи для детей на осетинском языке. Стихи Коста стал писать еще на школьной скамье, писал на русском и осетинском языках, а в годы юношества преимущественно на русском. Осетинской действительности он не знал. Не мог о ней судить и жить ее тревогами. Зрелый период в творчестве Коста наступил вскоре после возвращения его на родину в 1885 г.. Это было время прямого столкновения поэта с ужасающей осетинской действительностью. Нищета и бесправие. Вековое невежество и духовная подавленность народа привели его в отчаяние.

Коста Хетагуров родился 15 октября 1859 года в горном ауле Нар в семье прапорщика русской армии Левана Елизбаровича Хетагурова.

Дом, где родился Коста Хетагуров.

Что брови сдвигаешь,
Отец?Ты не прав!
Зачем принимаешь
Ты к сердцу мой нрав?
Чей сын ожиданья
Отца оправдал?
Кто в юности ранней
Ошибок не знал?
По мне ль твоя слава
И гордая честь?
Оставь меня, право,
Таким, как я есть.

О матери своей Коста не помнил совсем ничего.Образ матери и детство, не согретое её теплом и лаской, лейтмотивом проходят через всё его творчество. Мать Коста, Мария Гавриловна Губаева, умерла вскоре после его рождения, поручив его воспитание родственнице Чендзе Дзапаровой (урождённая Туаева). Леван Хетагуров женился второй раз, когда Коста было около пяти лет. Его женой была дочь местного священника Сухиева. Позже Коста говорил о ней: « О Хъызмыда (имя его мачехи) нечего и говорить. Она меня … не любила. В раннем детстве я убегал от неё к разным родственникам ».

Хетагуров учился сперва в нарской школе, затем, переехав во Владикавказ, стал учиться в прогимназии. В 1870 году Леван Хетагуров во главе осетин Нарского ущелья переселился в Кубанскую область. Он основал там село Георгиевско-Осетинское ныне село имени Коста Хетагурова. Соскучившись по отцу, Коста бросил учёбу и сбежал к нему из Владикавказа. Отец с трудом устроил его в Каланджинское начальное станичное училище.
С 1871 по 1881 год Хетагуров учился в Ставропольской губернской гимназии. От этого времени сохранились лишь два его стихотворения на осетинском языке («Муж и жена» и «Новый год») и стихотворение «Вере» на русском языке.

В 1881 году, в августе, Хетагуров был принят в Петербургскую академию художеств в мастерскую проф. П. П. Чистякова. В 1883 году лишён стипендии и этим почти всех средств к существованию. Вскоре он перестал посещать Академию, а в 1885 году поехал обратно в Осетию. По 1891 год жил во Владикавказе, где была написана значительная часть его стихотворений на осетинском языке. С 1888 года печатает свои стихи в ставропольской газете «Северный Кавказ».

В июне 1891 года за свои вольнолюбивые стихи был выслан за пределы Осетии. Через два года переехал в Ставрополь. В 1895 году в издании газеты «Северный Кавказ» вышел сборник сочинений Хетагурова, написанных на русском языке.
По возвращении в Осетию наряду с творческой работой вел активную просветительскую деятельность: устраивал выставки, музыкально-литературные вечера, содействовал развитию сценического искусства и школьного образования в Осетии. В частности, был активным противником закрытия в 1891 года губернскими властями Ольгинской женской школы во Владикавказе - единственного учебного заведения для горянок. Протест местной интеллигенции во главе с Коста Хетагуровым помешал этому свершиться. Но протестная акция стоила высылки Коста из Терской области сроком на 5 лет. С февраля 1893 года он стал постоянным сотрудником, фактически редактором газеты «Северный Кавказ», вел идеологическую и политическую борьбу против царской администрации на Кавказе. За что в мае 1899 года был вторично выслан из Осетии.
Сватовство к давно и горячо любимой девушке Анне Александровне Цаликовой завершилось вежливым отказом.
Анна Попова (читайте красные буквы сверху вниз)

А х,с каким безграничным восторгом,дитя,
Н а руках из мишурного света
Я унес бы далеко, далеко тебя

И любил бы любовью поэта…
Д етский слух услаждал бы я лирой своей,
И под звуки ее безмятежно

З асыпала б ты сладко на груди моей,
А я пел бы, баюкал бы нежно…

М ного, много сложил бы я песен тогда
Н а чарующем лоне природы
О восторгах любви, наслажденьях труда
И о светлом блаженстве свободы…

Через два года вернулся на родину, но годы преследования дали о себе знать: в 1903 году он тяжело заболел и не смог вернуться к активной творческой деятельности. Последние годы жизни поэт провел в доме отца в селении Георгиевско-Осетинское, ныне село К. Хетагурова Карачаево-Черкесской республики. Умер Коста 19.03.1906 г. Прах его упокоился в пантеоне храма Святой Богородицы во Владикавказе.
Коста Хетагуров оставил большое творческое наследие - пятитомное собрание сочинений. Он писал свои произведения на осетинском и русском языках. Стихи и поэмы, написанные на русском языке, впервые вышли отдельным изданием в 1895 году в Ставрополе под названием «Стихотворения». Но всю силу и обаяние поэтического таланта Коста можно ощутить только в его «Осетинской лире», которая увидела свет в 1899 году. Выступая в своих произведениях против угнетения народов Кавказа, защищая их национальное достоинство от великодержавного шовинизма, Коста в то же время призывал земляков приобщаться «к благам культуры, к духовному слиянию их с общей родиной» - Россией.
Поэтическое искусство Коста Хетагурова выросло на почве русской художественной культуры и осетинского народного творчества. Он создал уникальную индивидуально-профессиональную традицию в словесном искусстве Осетии, закрепил за поэтическим словом значимость общенационального дела.



После выхода «Осетинской лиры» национальная духовная жизнь осетин стала немыслима без поэтического слова. Коста был также первым осетинским профессиональным живописцем. Последователь русских художников-реалистов, он с большим мастерством показал в своих картинах жизнь простого народа, писал портреты лучших людей и пейзажи родного Кавказа.

Нерукотворный образ Скорбящий ангел

Дети на каменоломне Мост

Гонка араки

Творческое наследие Коста в ХХ веке получило всесоюзное и мировое признание, его произведения переведены на многие языки народов СССР, Европы и мира.
Общественная и творческая деятельность великого поэта стали объектом постоянного внимания многочисленных исследователей. В столицах Северной и Южной Осетии - Владикавказе и Цхинвале - установлены монументальные памятники поэта, его именем назван головной вуз республики - Северо-Осетинский государственный университет. Имя Коста также носят улицы, театры, парки, корабли, населенные пункты, дома, музеи и государственные премии РСО-Алания и РЮО. Но самой большой наградой для поэта является неиссякаемая любовь народа.
с.Нар - Родина Коста (Алагирский район РСО-А) Дом-музей Коста Хетагурова.

«БУДЕМ, КАК КОСТА, В БОРЬБЕ, В ТРУДЕ, В ПРЕДАННОСТИ СВОЕМУ НАРОДУ! БУДЕМ, КАК КОСТА, ВЕРНЫ СВОЕМУ ДОЛГУ, СВОЕМУ МЕЧУ В БОРЬБЕ С ВРАГАМИ, ПРИСПОСОБЛЕНЦАМИ, ЛЖЕЦАМИ, ВСЕМИ ПРОТИВНИКАМИ СОЦИАЛИЗМА!»
А. ФАДЕЕВ.

Памятник Коста на Родине в с. Нар


Празднование юбилея Коста в с. Нар

СТИХИ КОСТА ХЕТАГУРОВА

Умру я, и что же?— слезою участья Почтишь ли могилу мою, И смерть моя ляжет ли тучей ненастья На душу больную твою? Нас общее дело когда-то сближало,— Хотели чему-то служить,— Мы были друзьями, но что-то мешало Нам нежно друг друга любить. Не бедность ли злая, нужда и заботы О хлебе насущном?.. Да, да! — Мы жаждали оба простора, свободы И счастья другого труда. Так мы и расстались... и годы летели... Жалея друг друга не раз, Мы розно боролись... Достиг ли кто цели, Намеченной каждым из нас? Нисколько! Бесплодно расходуя силы, Мы оба боролись с нуждой... Состарились оба, брезгливы и хилы, Без слез, без улыбки живой. К чему ж мы лишили возможного счастья Цветущую юность свою? — За эту ошибку слезою участья Почти хоть могилу мою... 1893 г.

Памяти П. И. Чайковского

Разбита стройная, чарующая лира, Повержен жертвенник, разрушен пышный храм,— Навеки улетел «соловушка» от мира В страну далекую, к далеким небесам... И стало тяжело на сердце, безотрадно, И мрак, холодный мрак сгустился над душой,— Удар безвременный, и как он беспощадно, Как неожиданно направлен был судьбой! Оценим ли теперь великую потерю, Горячая слеза Найдется ль у кого? Тогда лишь в будущность народа я поверю, Когда он гения оплачет своего; Когда печаль свою он глубоко сознает И вещие слова поэта он поймет: «Пусть арфа сломана,— аккорд еще рыдает... Не говорите мне: он умер,— он живет!» 1893 г.

На Пасху

Взгляни на мир, на всю природу: Как жизнь, согретая лучом Весенним, рвется на свободу, Неудержимым бьет ключом! Как всё бесхитростным весельем Полно, как пышно все цветет! Как все любовью, всепрощеньем И лаской братскою зовет! Как нежны переливы дали, Как глубока лазурь небес! Забудь же, милый друг, печали И пой со мной — Христос воскрес! 1896

Памяти А. Н. Островского

Угас и он, как витязь благородный, Не кинув бой неравный до конца,— И эта смерть печалью безысходной Наполнила все чуткие сердца. Уж нет его среди друзей послушных, Соратников под знаменем любви... Не плачь о нем! Ты, вместо слез ненужных, Себя его идеей вдохнови. Невежеством беспомощно сраженный, Ты не сходи с тернистого пути,— Иди за ним! И факел, им зажженный, Раздуй сильней и всюду им свети. Пусть умер он для новых вдохновений, Для новых дум, печалей и труда, Ведь не умрет его великий гений В его родном народе никогда. 1894 г.

Памяти М. Ю. Лермонтова

Зачем, поэт, зачем, великий гений, Явился ты так рано в этот мир, Мир рабства, лжи, насилья и гонений, Мир, где царил языческий кумир?.. Зачем судьба с таким ожесточеньем Гнала тебя из-за пустых интриг Трусливых бар, взлелеянных бездельем, Когда клеймил их твой могучий стих? Ты нужен был не царству бар и рабства, А вот теперь, когда талантов нет, Когда нас всех заело декадентство, О, если бы ты жил теперь, поэт! Твой мощный стих, могучие аккорды Рассеяли б остаток прежней тьмы,— Тогда бы по пути добра, любви, свободы Пошли бы за тобой вперед со славой мы. 1901 г. МАТЬ СИРОТ Коченеет ворон... Страшен бури вой... Спит на круче черной Нар, аул глухой. Долгой ночью лучше, Чем тяжелым днем... Светится на круче Сакля огоньком. На краю аула В брошенном хлеву Нищета согнула Горькую вдову. Горе истерзало - Где уж тут до сна? Над огнем устало Возится она. На полу холодном - Кто в тряпье, кто так - Пять сирот голодных Смотрят на очаг. Даже волка косит Голод в холода. Злая смерть уносит Слабых без труда. «Ну, не плачьте! - грустно Говорит им мать, - Накормлю вас вкусно, Уложу вас спать...» Можжевельник саклю Дымом обволок... Капают по капле Слезы в котелок... «Сгинув под обвалом В день злосчастный тот, Ты, кормилец, малых Обманул сирот. Пятерых покинул... Что же впереди? Лучше б сердце вынул Из моей груди! Видно, муж мой милый, Ты жены умней, - Что бежал в могилу От семьи своей. Сохнет и хиреет Сын любимый твой: Лечь бы нам скорее Рядышком с тобой!» Капают по капле Слезы в котелок... Можжевельник саклю Дымом обволок... Засыпает младший Раньше всех детей, - Изнемог от плача Лучший из людей. Подожди ты малость! - Лягут все подряд. Голод и усталость Скоро победят. «Мама, не готово ль? Дай похлебки! Дай!» - Всем вам будет вдоволь, Хватит через край! Котелок вскипает, Плещет на золу... Дети засыпают У огня в углу... Ветер воет глуше, Горе крепко спит. Сон глаза осушит, Голод утолит. На солому клала Малышей своих, Грея, укрывала Чем попало их. И покуда мрачно Теплилась зола, Все насытить плачем Сердце не могла. Детям говорила: «Вот бобы вскипят!» А сама варила Камни для ребят. Над детьми витает Сон, и чист и тих, - Ложь ее святая Напитала их... Конспект урока литературы в 8-м классе « Учет этнокультурных особенностей и традиций народов РФ на уроках литературы. Коста Хетагуров - великий поэт Осетии. Анализ поэмы «Мать сирот».

Учитель русского языка и литературы МБОУ СОШ № 21

г. Ставрополя Королева А,П,

Цели и задачи урока: познакомить учащихся с творчеством основоположника осетинской художественной литературы Коста Хетагурова, с поэмой «Мать сирот», связать образ многодетной горянки-вдовы с образом Дарьи, героини поэмы Н.А.Некрасова «Мороз, красный нос», совершенствовать умение анализировать поэтический текст; развивать культуру общения и речи.

Тип урока: изучение нового материала.

Ход урока:

1. Организационный момент.

2. Вступительное слово учителя.

Основоположник осетинской литературы Коста Хетагуров - поэт, просветитель, гуманист и патриот. Обретший бессмертие в веках сын Осетии, любивший свою родину и народ глубоко, деятельно и страстно, а свою такую до боли короткую жизнь проживший пронзительно чисто и свято…

Почему же так трагична поэзия осетинского певца? Ответ нужно искать в его биографии. (Рассказ о судьбе Коста Хетагурова восьмиклассники могут подготовить дома. Задача учителя — проследить, чтобы в сообщениях были представлены основные моменты жизни и творчества поэта.)

3. Сообщения учащихся о жизни и творчестве К.Хетагурова.

4. Слово учителя.

Одной из центральных тем творчества К. Хетагурова стала тема страдания народа, особенно страдания женщин, детей, солдат. В поэме «Мать сирот» показана горькая доля многодетной горянки-вдовы, у которой муж погиб под обвалом. Сюжет поэмы восходит к восточной притче о святом Йомере - исламском халифе, который однажды ночью бродил по улицам Медины и заходил в дома, чтобы увидеть, как живет народ. В одной бедной лачуге он и увидел, как женщина варила камни и с помощью святой лжи успокаивала голодных детей. Умаляют ли эти факты значение стихотворения? Отнюдь нет. Скорее наоборот. Коста координально переработал источник, углубил тему, обогатил сюжет конкретными жизненными штрихами, вдохнул в него могучую поэтическую силу, и произведение получило вполне реалистическое звучание, потрясая глубочайшим трагизмом.

Произведение вошло в список 50 величайших произведений русской литературы со времен Петра I. Переведенная на многие языки поэма Коста Хетагурова "Мать сирот" хорошо известна читателю, ее изучают в школах.

5. Чтение учителем поэмы «Мать сирот». Анализ текста.

Ответы на вопросы:

. Какой перед вами предстала героиня поэмы? Найдите в тексте слова, рассказывающие о внешнем виде героини.

. Какими качествами характера обладает мать-горянка?

. Найдите строки, в которых речь идет о душевном состоянии героини.

. Какова же главная мысль поэмы?

. Какое впечатление оставляет у вас эта поэма?

. Как вы понимаете выражение «Ложь ее святая напитала их...»?

. Какие строки вы считаете главными в поэме?

. Что такое рифма? Определим рифму в поэме.

(Смежная - рифмовка смежных стихов: первого со вторым, третьего с четвертым (аабб)

Перекрестная - рифмовка первого стиха с третьим, второго - с четвертым (абаб)

Кольцевая (опоясанная, охватная) - первый стих - с четвертым, а второй - с третьим.(абба)

Сплетенная рифма имеет множество схем. Это обще наименование сложных видов рифмовки, например: абвабв, абввба.)

Детям говорила:
«Вот бобы вскипят!»
А сама варила
Камни для ребят (1 - 3, 2 - 4) перекрестная рифма

. Что такое метафора, олицетворение, эпитет? Найдите в тексте метафоры, олицетворения, эпитеты, которыми пользуется поэт, чтобы усилить впечатление от произведения.

«тяжелый день», «злая смерть», «злосчастный день» (эпитеты)

«нищета согнула», «горе истерзало», «голод косит», «смерть уносит», «голод и усталость победят» (метафоры)

«страшен бури вой» (олицетворение)

. Что такое ассонанс, аллитерация?

Ассонанс - повторение гласных. Повторение гласных - о-а - создает ощущение унылой напевности и протяжности. Аллитерация - повторение согласных. Повторение согласных - с-г к-х - создает атмосферу тоски и безысходности.

6. Докажите, что поэзия осетинского поэта близка русской. Для этого выполните сопоставительный анализ образов главных героинь поэм «Мать сирот» К. Хетагурова и «Мороз, Красный нос» Н.А.Некрасова.

Один из первых исследователей творчества К. Хетагурова А. Малинкин при анализе его поэзии обратил внимание на то, что «образ матери у него, как у Некрасова, любимого поэта Коста, проходит через все творчество». По-некрасовски говорит поэт о судьбе горской женщины. Горе Дарьи — «великое горе вдовицы и матери малых сирот» из поэмы Некрасова «Мороз, Красный нос» перекликается с горем горской женщины. Безвременная смерть мужа, тяжесть забот, горе иссушили Дарью Некрасова. Гордость не позволяет ей плакать. Но слезы против ее воли катятся по щекам так же, как « капают по капле слезы в котелок» осетинской вдовы.

7. Создание синквейна.

Пример:

Мама

Терпеливая, любящая, самоотверженная

Заботится, защищает, страдает

Готова пойти на все ради детей

Любовь

8. Подведение итогов урока. Рефлексия.

. Что понравилось на уроке?

9. Домашнее задание.

Подготовьте выразительное чтение наизусть отрывка из поэмы К.Хетагурова «Мать сирот».

Осетинская лира

Думы сердца, песни, поэмы и басни

ПОСЛАНИЕ

Прости, если отзвук рыданья
Услышишь ты в песне моей:
Чье сердце не знает страданья,
Тот пусть и поет веселей,
Но если бы роду людскому
Мне долг оплатить довелось,
Тогда б я запел по-другому,
Запел бы без боли, без слез.

ДУМА

Пускай не знает
Покоя Творец!
Семья родная,
Оплачь мой конец.
Я слаб, безвестен
В родимом краю…
Отец, о если б
Мне доблесть твою!
Отвергнут ныне
Селением всем,
В тоске, в унынье
На сходках я нем:
Стою, увядший
От дум и забот.
На битву младший
За мной не идет.
За край мой кровью
Своей не плачу -
Раба оковы,
Бесславный, влачу.

НАДЕЖДА

Что брови сдвигаешь,
Отец? Ты не прав!
Зачем принимаешь
Ты к сердцу мой нрав?
Чей сын ожиданья
Отца оправдал?
Кто в юности ранней
Ошибок не знал?
По мне ль твоя слава
И гордая честь?
Оставь меня, право,
Таким, как я есть.
Ружья не держу я,
Не мчусь на коне,
И шашку стальную
Не выхватить мне.
Пусть чванный злословит,
Ему ты не друг!..
Волы наготове,
Исправен мой плуг, -
То дум моих бремя,
То вещий фандыр;
Несу я, как семя,
Поэзию в мир.
А сердце народа!
Как нива оно,
Где светлые всходы
Взрастить мне дано.
Мой край плодоносен,
Мой полон амбар,
И в море колосьев
Ныряет арба.
Не бойся за сына,
Отец! Ты не прав.
Тебя без причины
Тревожит мой нрав!

О, ЕСЛИ БЫ!

Светится сердце людское в тумане
Издалека.
Много порою бывает желаний
У бедняка.
Если б, – мечтает, – настало мгновенье,
Чтобы народ
Дал мне отцовское благословенье,
Славу, почет!
Если б я принял чужую кручину
В песни свои,
Если б увидел я счастья вершину
Только в любви!

СПОЙ!

Слыша песнь твою, родная,
Я тружусь, не уставая,
Ты – луч солнца мой, -
Спой, девица, спой!..
Отнял враг свободу нашу…
Спой! Уже страданий чаша
До краев полна…
Как горька она!
Весь народ земля питает…
Ты оплачь меня, родная, -
«Как теперь, – скажи, -
Без земли нам жить?!»
Нам над пашней не трудиться.
Спой! Учи меня молиться!..
Не оставь меня,
Ты – сиянье дня!..

ПРОПАДИ!..

Пропади ты, жизнь,
А с тобой и я.
Ты беду мою,
Поглоти, земля!
Как змея, напасть
В грудь мою впилась.
Пропади ты прочь,
Злого горя власть!
Изменила мне
Черноокая…
О, позор ты мой!
О, жестокая!
Перед Богом ты,
Нет, не мне клялась,
Не мое кольцо
Носишь ты сейчас.
Эх, красавица,
Почему меня
Обманула ты?
Бог тебе судья!
Зиму горскую,
Под весенний звон,
Вспоминаю я,
Как прекрасный сон.
Иль друг другу ласк
Не дарили мы?
Или нежных слов
Не шептали мы -
В ожидании
Благодатных дней?
Как же счастлив был
Я в любви своей!
Кто берет тебя
Навсегда в свой дом,
Пусть дерзнет меня
Превзойти во всем:
Бить без промаха,
На коне лететь,
В горском танце плыть
Или песни петь.
Нарядил в шелка -
Удивил аул!
Стан твой поясом
Дорогим стянул.
Не застежек – звезд
На груди игра…
В золотом шитье
Ты ловка, быстра.
Пропади ты, жизнь,
А с тобой и я!
Ты беду мою
Поглоти, земля!
Как змея, напасть
В грудь мою впилась.
Пропади ты прочь.
Злого горя власть!

ЗНАЮ

Знаю, поплачете, может,
Вы, зарывая мой прах,
И пожелаете в Божьем
Царстве мне всяческих благ.
Знаю, барана забьете
И, не грустя уж ничуть,
Вдосталь араки нальете,
Чтобы меня помянуть.
Каждый, наверное, скажет
То, что обычай велит.
После ж – не вспомните даже,
Где я в могиле зарыт.

ЖЕЛАНИЕ

Завидую тем, кто согрет
На утре безоблачных лет
Теплом материнских объятий.
Завидую тем, кто потом
Дни детства помянет добром,
Кто весел на грустном закате.
Завидую тем, кто в своей
Отчизне средь верных друзей!
Чей пир – это песня с игрою!
Завидую тем, кто с арбой,
Кто с плугом своей бороздой
Проходит рабочей порою.
Завидую тем, кто народ
Мятежною речью зажжет,
Чьего ожидают совета.
Завидую тем, кто любовь,
Честь имени, славу отцов
Хранит и в преклонные лета!

ПРОЩАЙ!

Всем снаряжен я: арчита, котомка;
Пояс из прутьев скрутил я, как мог,
Палка со мною, в отрепьях шубенка…
Впору прощаться нам… Путь мой далек…
«Прочь!» – ты давно говорила глазами,
Взглядом тебя я пугаю давно.
Сердце твое я услышал и замер:
Стон потаенный мне слышать дано.
Свет мой, прощай!..
Больше видеть не будешь.
Благ от скитальца не следует ждать.
Знаю, что завтра мой взгляд ты забудешь,
А послезавтра забудешь как звать.
Может, припомнится вдруг, как в тревоге
Жил горемыка, мечтал, одинок.
Может, приснится тебе, как в дороге
Кто-то ступает за смертный порог.
Ты не пугайся! За сном этим следом
Счастье придет к тебе, горе губя.
Кто-то возьмет на себя твои беды,
Кто-то отдаст свою жизнь за тебя.
В спутницы кличу судьбу нашу злую,
Может быть, с нею пойду я за край
Жизни, и с нею же гибель найду я…
Не убивайся!.. Прощай же, прощай!..

ПЕСНЯ БЕДНЯКА

У людей – не дом, а терем,
Там светло, тепло, уют,
А у нас в пустой пещере
Дети с голода ревут.
У людей – пиры, гулянья
Будоражат гор хребты,
А у нас, как причитанье,
Лишь мяукают коты.
У людей из жирной туши
Капли падают в золу,
А у нас мышей летучих
Не сочтешь в сыром углу…
У людей – пшеницы вволю:
Год молоть – не видно дна,
А у нас, на нашу долю, -
В год один совок зерна…

СЕРДЦЕ БЕДНЯКА

Зима и нас не миновала,
В рост человека выпал снег,
И злая стужа с перевала
Уж замостила русла рек.
Здесь ночи тягостны и длинны…
Когда ж весна придет опять?
Поужинав, не жжем лучины;
Нет кизяка – ложимся спать.
Бедняк живет в хлеву и стойлах,
К труду его – вниманья нет,
И жесток ложа серый войлок.
И плод забот его – обед.
Все дни его полны трудами
И утешенья лишены,
Но, горю вопреки, ночами
Он видит радостные сны.

А-ЛОЛ-ЛАЙ!

Мать легко тебя качает.
Лунный луч с тобой играет.
Ты расти, мужай!
А-лол-лай!..
Ты – моя надежда, сила.
Пусть ягненком белым, милый,
Вечно для тебя
Буду я!
Наша жизнь страшнее ада.
Твой отец не знал отрады,
Весь он изнемог.
Спи, сынок!
Станешь старше – ожидает
И тебя судьба такая!
Для меня мужай!
А-лол-лай!..
Из простой коровьей кожи
Ты б арчита сделал тоже,
Стал бы голодать…
Время спать!
Ты б дрова таскал, усталый,
Я бы вышла и сказала:
«Мать всегда с тобой,
Ясный мой!
А умру – забудь про горе.
Ты люби родные горы,
Их не покидай!»
А-лол-лай!..

У ГРОБА

Для нас потрудился ты много,
Теперь отдохнешь ты в раю.
Не требуй награды у Бога:
Мы жизнь не забудем твою.
Ты жил, сострадая народу,
От юности до седины,
Светильник зажег в непогоду,
Чтоб дали нам стали ясны.
Ты был пастухом у бесправных,
Наш край полюбил ты, как мать.
За благо трудов твоих славных
Какой тебе платой воздать?
Мы сами, и дети, и внуки
Тебя не забудем, скорбя,
Но знай, что на горе и муки
Остались мы после тебя.
1891 г.,
3 марта г. Владикавказ

ВЗГЛЯНИ!

Без матери, брошен отцом,
Отчизну, родительский дом
Оставил я в юные годы.
В чужом, безучастном краю
Весну проводил я свою,
Встречая одни лишь невзгоды.
Сказал я: неси же домой -
В Осетию, в край наш родной,
Свое одинокое горе…
И хлынули слезы из глаз,
И радость в груди разлилась:
Увидел я снежные горы.
Но более бедным, чем я,
Вернувшись, нашел я тебя,
Народ, изнуренный заботой.
Нет места тебе ни в горах,
Ни в наших привольных полях:
Не стой, не ходи, не работай!
Достойных так мало у нас!
И что мы такое сейчас?
И чем мы со временем будем?
Ползешь ты вслепую, мой край.
Взгляни ж, Уастырджи, и не дай
Погибнуть измученным людям!

В РАЗЛУКЕ

Отчизны моей молодежь!
Ты даже слезы не прольешь!..
А злая чужбина терзает и гложет
Мне сердце сильней и сильней…
Не смерти боюсь я, – но кто же разложит
Костер на могиле моей?
Чья девушка так обо мне зарыдает,
Чтоб дрогнул утес в вышине?
Кто песнь обо мне на фандыре сыграет,
Кто в скачке мелькнет на коне?
Как сердце тоскует с тобою в разлуке,
Отчизны моей молодежь!
На прах мой – страшнее не может быть муки -
Ты даже слезы не прольешь!..

БЕЗ ПАСТУХА

В чаще со стадом пастух не расстанется,
Зорко за ним он следит…
Что же с тобой, молодежь наша, станется,
Кто же тебя защитит?
Ты, обезумев, как стадо голодное,
В чаще блуждаешь лесной, -
Ищешь ты стебли в лесу прошлогодние…
Гибнешь… Что будет с тобой?
О, если б только над горной вершиною
Песню пастух твой запел,
Кликнул тебя – и в семью бы единую
Быстро собрать всех сумел!..

СОЛДАТ

Пусть он не знает покоя счастливого -
Тот, кто нас хочет сгубить.
Мать, ты не шей мне наряда красивого,
Мне ведь его не носить.
Тонким сукном мою душу угрюмую
Ты не порадуешь, мать.
Унтер ударит, но горе, коль вздумаю
Я отомстить, не смолчать.
Сын твой ни слова не скажет о голоде,
Кашей питаясь одной.
В угол забьется в казарменном холоде,
Спит на соломе гнилой.
Ты не оплакивай жизнь безотрадную,
Сын твой и сам ей не рад.
Он не попросит черкеску нарядную,
Он не жених, а солдат!
Если убьют меня, нет мне отмщения.
Плачем ты горе утешь -
Ты созови на поминки селение,
Нашу корову зарежь.
Мать, не рыдай над сыновней судьбиною,
Вытри слезу ты свою!
Жадный до жизни, пускай и погибну я,
Но за себя постою!

ГОРЕ

Как не рыдать, мои горы, над вами!
Лучше б золою я вас увидал!
О, почему не засыплет камнями
Судей неправедных грозный обвал?..
Пусть хоть единый из них содрогнется,
Пусть его горе народа проймет,
Пусть оно мукой в душе отзовется,
Пусть хоть одну он слезинку прольет!..
Крепко мы скованы вражьей рукою,
Все, что мы чтили, поругано тут.
Отняты горы… Нет мертвым покоя,
Старых и малых тиранят, секут…
Как от свирепого хищника стадо,
Мы разбежались, покинув свой край.
Что же ты, пастырь наш? Где твои чада?
Пламенным словом нас вновь собирай!
Горе! Мы к смерти бежим от позора,
К пропасти злобно нас гонят враги.
Мощью народа взгреметь бы вам, горы, -
Кто-нибудь смелый, скорей! Помоги!

ТРЕВОГА

Возлюбленный друг мой! Мой друг незнакомый!
Каким тебя именем надо назвать?
Увижу ль, неясной надеждой влекомый,
Тебя я счастливой, о родина-мать?
Родная земля! Твоим стонам я внемлю,
Звучащим из твердой, гранитной груди…
Мой друг! На земле ты иль скрылся под землю,
Где б ни был, – на клич мой скорей выходи!..
Откликнись! Призыв мой звенит и в могиле!
Иль в женской одежде скитайся, скорбя!..
Осетия бедная! Кровью, насильем
Пришельцы-алдары смирили тебя!
Но, может быть, в поисках правды желанной
Нарочно права свои вверил ты им?
Умри ж от раскаянья, друг безымянный,
Признавший пришельца алдаром своим!..

МАТЬ

Коченеет ворон…
Страшен бури вой…
Спит на круче черной
Нар, аул глухой.
Долгой ночью лучше,
Чем тяжелым днем…
Светится на круче
Сакля огоньком.
На краю аула
В брошенном хлеву
Нищета согнула
Горькую вдову.
Горе истерзало -
Где уж тут до сна?
Над огнем устало
Возится она.
На полу холодном -
Кто в тряпье, кто так -
Пять сирот голодных
Смотрят на очаг.
Даже волка косит
Голод в холода.
Злая смерть уносит
Слабых без труда.
«Ну, не плачьте! – грустно
Говорит им мать, -
Накормлю вас вкусно,
Уложу вас спать…»
Можжевельник саклю
Дымом обволок…
Капают по капле
Слезы в котелок…
«Сгинув под обвалом
В день злосчастный тот,
Ты, кормилец, малых
Обманул сирот.
Пятерых покинул…
Что же впереди?
Лучше б сердце вынул
Из моей груди!
Видно, муж мой милый,
Ты жены умней, -
Что бежал в могилу
От семьи своей.
Сохнет и хиреет
Сын любимый твой:
Лечь бы нам скорее
Рядышком с тобой!»
Капают по капле
Слезы в котелок…
Можжевельник саклю
Дымом обволок…
Засыпает младший
Раньше всех детей, -
Изнемог от плача
Лучший из людей.
Подожди ты малость! -
Лягут все подряд.
Голод и усталость
Скоро победят.
«Мама, не готово ль?
Дай похлебки! Дай!» -
Всем вам будет вдоволь,
Хватит через край!
Котелок вскипает,
Плещет на золу…
Дети засыпают
У огня в углу…
Ветер воет глуше,
Горе крепко спит.
Сон глаза осушит,
Голод утолит.
На солому клала
Малышей своих,
Грея, укрывала
Чем попало их.
И покуда мрачно
Теплилась зола,
Все насытить плачем
Сердце не могла.
Детям говорила:
«Вот бобы вскипят!»
А сама варила
Камни для ребят.
Над детьми витает
Сон, и чист и тих, -
Ложь ее святая
Напитала их…

КУБАДЫ

Что время года?
На месте сходок,
В худой шубенке,
Седой, горбатый,
Сидит Кубады
С фандыром звонким.
Всю жизнь скитался.
Мальцом остался.
Один под небом.
Не раз безродный
Плясал голодный
За корку хлеба.
Босой, избитый,
В душе – обиды,
И грязь на теле.
Жилось не сладко,
Из трещин в пятках
Лягушки пели.
Нет, сгинуть лучше,
Чем биться, мучась,
Добра не зная!
В разлуке вечной
Пусть бесконечно
Ревет родная,
Что не вскормила
Ни солнца силой,
Ни грудью белой,
Что в детстве раннем
Своим дыханьем
Тебя не грела!..
Ему в ненастье
И хлев был счастьем,
Смотреть на щели
Пастух не станет!
А снег нагрянет -
Поет в пещере!
Овца без пищи?
Он сена сыщет
В чувяке прелом.
Фандыр на диво
Он из наплыва
Березы сделал.
В снегах вершины,
Кусты долины
И дуб угрюмый
К нему клонились
И с ним делились
Заветной думой.
Орла порывы,
Вой вьюг тоскливый,
Гром в поднебесье,
Слеза оленя,
Ручья кипенье -
Пастушьи песни.
Свет после бури,
Краса лазури,
Привал для стада,
Луга и воды,
Пора свободы -
Мечты Кубады.
Но счастье кратко:
Беда украдкой
Придет, не спросит -
И беспричинно
Мясцо с овчиной
Волк не уносит.
Пастух отличный
Учет обычно
Ведет, как надо…
Куда ж деваться
Могло пятнадцать
Овец из стада?
Пропали где-то…
Кому об этом
Расскажешь горе?
Ох, треснуть может
Пастушья кожа:
Алдар запорет!
Предвидя порку,
Овецкпригорку,
К селу пригнал он -
И убегает
За склон Адая -
К дигорским скалам.
Страной родною
И Кабардою
С фандыром шел он.
В Калаке с пылом
И пел и пил он
В кругу веселом.
Какие песни!
Что их чудесней,
Добрей, милее?
Сказанья эти -
То смехом встретишь,
То грусть навеют.
В пути-дороге
Не слабнут ноги,
А песни – краше.
Вот видим снова
Певца седого
В ауле нашем.
Что время года?
На месте сходок
Он восседает,
Слепой, горбатый…
Но кто Кубады
У нас не знает?

КТО ТЫ?

Не спрашивай, кто я.
Ведь ясно, как день, -
И это не скрою, -
Что я не уздень.
Рубаха – холстина,
Черкеска, бешмет, -
Для горского сына
Наряднее нет.
Арчита, заботы
Несносного дня.
Спросил меня: Кто ты? -
Так слушай меня.
Родился в горах я.
А где? Назову.
На свет я без страха
Явился в хлеву.
Роженица вместо
Сырого угла
Привычнее места
Найти не могла.
Проклятьем суровым
С тех пор надо мной:
Кто доброе слово
Промолвил больной?
Все словно исчезли
В тот бедственный час.
Никто от болезни
Родную не спас.
Отец одиноко
Ругает житье.
Наказан жестоко
Он смертью ее.
Вскормлен я другою,
Что день изо дня,
Не зная покоя,
Растила меня.
А дни непогожи:
Там горькой порой
Год первый я прожил,
И прожил второй.
Потом с упоеньем
Скитался, упрям,
То с пляской, то с пеньем
По многим пирам.
Отца вспоминаю.
Он не был мне рад.
Его называю,
Прости мне, Хамат.
Женился он снова,
И с этого дня
Приличного слова
Не слыхивал я.
Узнал, что такое
Власть злобной руки,
Чья ласка – побои,
Гостинцы – пинки.
Охота швыряла
Отца по горам,
А мать побиралась
По разным дворам.
Охотничье дело -
На смертном пути.
На кладбище – тела
Отца не найти.
Скитался по свету -
Светло или мгла…
Разбился он где-то! -
Вдруг весть к нам дошла.
Жена погрустила,
И вскоре потом
Продать поспешила
И землю и дом.
Проела и – крышка.
Ведь взрослым видней!
Как мог я, мальчишка,
Указывать ей!
Совсем без призора
Остался, пострел, -
Мне десять. Как скоро -
Хоть плачь! – повзрослел.
А мачеха тут же
(Лишь год прождала),
Нашла себе мужа,
За ним и пошла.
В соседстве неблизком
Средь новых забот
Теперь в Алагирском
Ущелье живет.
– Живи, ты свободен,
Умрешь, не беда! -
К какой я был годен
Работе тогда?
– Как хочешь! – сказала.
Я помню сейчас:
Ягнят поначалу,
Голодный, я пас.
Постель моя – травы…
Батрак, среди дел,
Задиристо, право,
«Да-да-дай» я пел.
Подпасок примерный,
Я стал пастухом.
Мне по десять мерок
Платили зерном.
Котомка, да шапка,
Да хлеба кусок, -
В накидке не зябко,
Работай, дружок!
Ругали, пороли, -
Я все испытал!..
Но все же порою
«Да-да-дай» певал.
И вот мне шестнадцать -
Мужчина, у дел.
Успел наиграться,
Поспать я успел.
Косарь я плечистый, -
Крутая рука.
Размашисто, чисто
Побрею луга.
Иду – не удержишь, -
Косою звеня.
Но где они, где же
Луга у меня?
Земля моя, где ты?
Не видно ничуть.
Запродана, нету.
Кого попрекнуть?
Батрачил, отчаясь,
Я до двадцати.
Чего не встречалось
На этом пути?
Силен был, и кряжист,
И крепок мой шаг…
Любую нес тяжесть,
Как истый ишак.
Знал дело любое:
Как ткал я сукно!
Шитье золотое
Освоил давно.
Иглой, как портниха,
Я лихо владел…
Работая, тихо
«Да-да-дай» я пел.
А сердце… Покоя
Ему не дано.
Скажи: ты плохое! -
Поверит оно?
Играет лучами
Порою дневной
И любит ночами
Скитаться с луной.
И слышит – откуда? -
Свободы призыв.
И кровь – не причуда
Кипит в нем. Порыв!
Краса длиннобровой
Смутила юнца.
Ни крепкого слова,
Ни просто словца.
Меня закачало
И кружит опять.
Не видно начала,
Конца не видать.
Увижу – отрада…
А вот иногда
От этого взгляда
Мне гибель, беда.
Дичился, молчал я,
Работу губя,
Судьбу проклинал я,
Бежал от себя.
От всех отгорожен,
Шел трудной тропой.
Гей, сердце, кто может
Бороться с тобой?
Зачем мне светила
Среди бела дня?
Зачем проходила
Ты мимо меня?
Само простодушье, -
Ты скрытно добра.
Ведь я без оружья, -
К чему ж кобура?
Зачем издалека
Беседу веду,
Печально жестоко
Тревожу мечту?
Обвалы-заботы
Зимой нам страшны.
А осень – работы…
Что ж краше весны?
Земля – как ликует!
Светлы небеса.
Трава! Не ворует
Соломы коза.
И реки желтеют,
И горы черны,
И птицы смелеют
От чувства весны.
Все жарче, все злее
У сердца запал.
Эй, парень, живее!
Куда ты пропал?
Похвастался силой?
Смири свою кровь.
Родителям милой
Калым приготовь.
Достаток батрачий…
Готов мой калым.
Он собран, а значит -
Не медли ты с ним.
Мой конь – чего ж проще? -
Соль ел у меня
С ладони, – для тещи
Купил я коня.
Но вот… Что же было
Причиной тревог?
Отец моей милой
Не только лишь строг, -
Он высокомерен
Всегда с батраком.
Сырдоном и зверем
Входил он в свой дом.
Всем рот затыкает,
Словца не сказать…
А девушка тает,
В отчаянье мать.
В согласье мы с нею
И с нами – она.
Отец же все злее,
Медведь! Сатана!
Клал жертвы я Богу -
Не принял их Бог.
А сердце – тревоги
И боли комок.
Кого послать сватом?
Кто время найдет
Для нищего брата,
Для брата невзгод?
Кого послать сватом?
Кто сможет помочь?
Медведь грубовато
Прогонит всех прочь.
Пойти мне? Но чую, -
Что все загублю.
А вдруг не смолчу я?
Вспылю – не стерплю.
Какие-то сваты
Сидят у отца.
Мать в гневе и свято
За нас до конца.
А дочь безутешна,
Рвет волосы дочь…
И все – безуспешно…
Мне ей не помочь!
Но все ж и намедни
Взывала ко мне:
– Ты где же? Немедля
Явись, хоть во сне!
Такие заботы!
Вот вся моя быль.
Спросил меня: кто ты? -
Отвечу: бобыль!

ФСАТИ

Сладко спать усталым.
Утром сон могуч…
Но скользит по скалам
Первый солнца луч.
Все кругом искрится,
Ветерок шумит,
Пробудились птицы…
Только Фсати спит.
Старца-исполина
В мире кто древней?
Вот вершин вершина -
Он живет на ней.
Снег сияет горный:
Манит вышина.
Там – нихас просторный,
А на нем – сосна;
С диких скал свергаясь,
Воет водопад;
С двух сторон, сверкая,
Ледники висят,
Камни с грозным шумом
Катятся с высот…
Лесом скрыт угрюмым,
Фсати здесь живет.
Стол его, сиденье -
Все хрусталь сплошной.
Из рогов оленьих -
Ложе под сосной.
Шерсть на нем медвежья,
Козий пух лежит…
Фсати утром свежим
Беззаботно спит.
Машут лопухами
Семь безусых слуг,
От него упрямых
Отгоняя мух.
Семь других румянят
На огне шашлык,
Жарят бок бараний -
Будет рад старик…
Гром гремит.
Поднялся С ложа Фсати: «Оф!
Я проголодался -
Завтрак мой готов?..»
Жирный бок грызет он.
Вдруг запели.»Гей!
Видно, вновь – охота.
Погляди скорей!..»
Юноша проворно
К леднику шагнул,
Со стремнины горной
В бездну заглянул
И без промедленья
Крикнул: «Слышу зов -
Просят там оленя
Девять ездоков.
Кони статны. Ружья
Крымские блестят…
– Нам олень бы нужен,
Пусть худой! – кричат».
– Щеголям блестящим,
Глупый, откажи:
Знай – у бедных тащит
Скот им Уастырджи.
Пусть он угостит их
Краденым скотом
Да аракой сытых
Напоит потом!..
Солнце на закате.
Песни вновь слышны,
Вновь прислужник Фсати
Сморит с вышины.
«Семерых на круче
Вижу бедняков,
Слышу их могучий,
Их веселый зов:
– О, уарайда, Фсати!
Щедрый, к нам явись.
Ты на горном скате,
Погляди-ка вниз
Ты оленя, Фсати,
Дай нам в добрый час.
Ты на горном скате,
Ты взгляни на нас!..»
В стареньких арчита,
С плохоньким ружьем.
Головы побриты
Сломанным серпом…
– Гей, юнец! Рогатых
Выпусти скорей:
Угости, как надо,
Дорогих гостей.

НА КЛАДБИЩЕ

Нет похорон многолюднее наших…
Нынче такая толпа провожавших
С гор и долин собралась -
Не повернуться на кладбище было,

Кодзати A.M.

Эта заметка написана лет двенадцать назад, но затерялась среди моих бумаг. Теперь я решил познакомить с ней читателя: возможно, представит интерес для исследователей творчества Коста Хетагурова.

Переведенное на многие языки стихотворение Коста Хетагурова "Мать сирот" хорошо известно читателю, его изучают в школах, достаточно всестороннему и скрупулезному анализу подверглось оно критиками и литературоведами. Но, пожалуй, глубже всех проник в суть хетагуровского шедевра академик П. Н. Берков. Он назвал его окутанным тайной, менее других произведений Коста поддающимся анализу. Несмотря на это, ученый выдвинул смелую и весьма правдоподобную гипотезу: может быть, Коста в своем стихотворении хотел выразить мысль, что осетины, подобно сиротам, жаждут духовной пищи на родном языке, а поэт, т.е. сам Коста, пишет на русском языке и, словно мать сирот, вместо вкусной похлебки тешит их сладкими грезами, другими словами, может, великий Коста считал себя матерью сирот.

Думается, данная трактовка произведения - всего лишь одна из тайн его, ибо настоящая поэзия, подобно сфинксу, хранит в себе такие загадки, которые никто не в силах разгадать до конца.

П.Н.Берков приходит к мысли, что на Коста при создании данного произведения оказало влияние стихотворение австрийского поэта Морица Гартмана "Белое покрывало", в котором выражена идея "pia fraus" /" о святой лжи"/. Кроме того, в качестве творческого импульса, побудившего Коста к написанию "Матери сирот", Берков упоминает стихотворение И.С.Никитина "Жена ямщика". При этом он особо подчеркивает, что "Мать сирот" совершенно самобытное произведение. Ученый проводит аналогию с Шекспиром, который, получая творческие импульсы от итальянских новелл и древних хроник Р.Голеншеда, создал величайшие образцы человеческого гения. П.Н.Берков отмечает, что исследователи творчества Коста не нашли ни в осетинском фольклоре, ни в фольклоре соседних народов сюжета, схожего с сюжетом "Матери сирот". Но это вовсе не означает, пишет ученый, что Коста его выдумал. Возможно, событие, описанное в стихотворении, поэту пришлось наблюдать в реальной жизни.

Исследователи творчества Коста, на которых ссылается Павел Наумович, на мой взгляд, и не пытались искать схожие сюжеты в народном творчестве, будучи абсолютно уверенными, что в основе "Матери сирот" лежит действительный случай: настолько правдоподобны в произведении каждый образ, каждая деталь. И в самом деле, какие могли быть сомнения, когда автор указывает даже место действия: Нар=аул, родина поэта.

Но вот в десятой книжке журнала "Иностранная литература" за 1979 год напечатано выступление известного турецкого писателя=сатирика Азиза Несина на Второй международной писательской встрече в Софии, состоявшейся в августе того же года. Азиз Несин рассказал участникам встречи притчу о святом Йомере - исламском халифе, который однажды ночью бродил по улицам Медины и заходил в дома, чтобы увидеть, как живет народ. Вот что произошло дальше: "...он услышал из одного полуразрушенного дома голоса плачущих детей. Он заинтересовался и постучал в дверь. Дверь отворила женщина. Она не узнала его. Йомер увидел пятерых детей, которые плакали, прижавшись друг к другу. "Мама, мы хотим есть!" - повторяли они. Их мать мешала черпаком в котле, стоящем на огне, и говорила детям: "Подождите немного, дети мои. Сейчас сварится еда, и я вас накормлю".

Дети плачут, женщина мешает в котле, но еда не появляется. Йомер спросил у женщины, что она готовит. Она подняла крышку котла и показала Йомеру - в котле были вода и камни. Женщина перемешивала камни, лежавшие в котле. Она сказала Йомеру: "Ни огня в очаге, ни еды в котле. Одни камни. Ждите, пока сварится еда, так я каждый вечер обманываю детей, и они засыпают голодные..."

Сказав это, женщина, не знавшая, кто стоит перед ней, стала проклинать халифа Йомера: "Пусть господь накажет этого Йомера за то, что он стал халифом! Чтоб он ослеп... Чтоб он околел... Чтоб он превратился в ничто!.."

Йомер не выдержал и спросил у женщины:
"Разве в этом виноват халиф Йомер?"
Женщина ответила так:
"Раз он халиф - значит он и виноват..."

Услышав это, Йомер заплакал, вышел из полуразрушенного дома и сказал себе: Йомер виноват в том, что в заброшенном бедняцком домишке бедная женщина, чтобы обмануть своих детей, размешивает в котле воду с камнями... Если ребенок умрет от голода, вина падает на Йомера... Если какой-то горемыка будет плакать, вина снова падет на Йомера".

Я намеренно привел рассказанную Азизом Несиным притчу полностью, чтобы исследователям творчества Коста легче было ориентироваться при анализе "Матери сирот". И еще на одну публикацию хочу обратить их внимание. В том же 1979 году в Москве вышла книга дагестанского писателя Эффенди Капиева "Избранное", в которую включены и его дневники. На странице 366 читаем: "Притча о камнях, которые варила мать, усыпляя детей". Вероятно, Э. Капиеву была известна та самая восточная притча, которую пересказал Азиз Несин, и он хотел использовать ее в своем творчестве, не подозревая, что притча гениально обработана Коста Хетагуровым.

По всей видимости, после всего сказанного вопрос о том, послужило ли стихотворение М. Гартмана "Белое покрывало" творческим импульсом для осетинского поэта или нет, отпадает.

Что же касается стихотворения И. С. Никитина "Жена ямщика", то П.Н.Берков прав: оно действительно стало для Коста толчком к созданию "Матери сирот". Об этом говорят даже чисто внешние приметы. Приведем два четверостишия для сравнения:

Жгуч мороз трескучий,
На дворе темно;
Серебристый иней
Запушил окно.
/Никитин/

Коченеет ворон...
Страшен бури вой...
Спит на круче черной
Нар, аул глухой.
/Хетагуров/

Итак, сюжет стихотворения Коста Хетагурова восходит в восточной притче, а по форме оно напоминает Никитинские строки. Умаляют ли эти факторы значение стихотворения? Отнюдь нет. Скорее наоборот. Коста кардинально переработал источник, углубил тему, обогатил сюжет конкретными жизненными штрихами, вдохнул в него могучую поэтическую силу, и произведение получило вполне реалистическое звучание, потрясая глубочайшим трагизмом.

Загляните сюда Редактор изображений - Сильные редакторы изображений с дополнительными возможностями, для новичков и профессионалов, недорого, а главное – самые универсальные программы имеющиеся в интернете на сегодняшний день!