В данном разделе изложена информация о качественном и численном составе военно-морских флотов государств, участвовавших в военных действиях Второй мировой войны. Кроме того, приведены данные о флотах некоторых стран, официально занимавших нейтральную позицию, однако фактически оказывавших содействие тем или другим участникам войны. Недостроенные или вступившие в строй после окончания войны корабли не учитывались. Не принимались во внимание и суда, использовавшиеся в военных целях, но находившиеся под гражданским флагом. Суда, переданные или полученные от одной страны другой (в т. ч. и по договорах ленд-лиза) в расчет не принимались, как не учитывались и трофейные или восстановленные корабли. В силу ряда причин, данные о погибших десантных и малых кораблях, а также катерах приведены по минимальных значениях и фактически могут быть значительно больше. Тоже касается и сверхмалых подводных лодок. При описании тактико-технических характеристик приводились данные по времени последней модернизации или перевооружения.

Характеризуя военные корабли как оружие войны на море, следует отметить, что целью такой войны являлась борьба за морские коммуникации, как средство для самых больших, массовых перевозок. Лишение противника возможности использовать море для транспорта, одновременно широко используя его в тех же целях и есть путь к победе в войне. Для завоевания и использования господства на море недостаточно только одного сильного военно-морского флота, для этого необходимы также большой торговый и транспортный флоты, удобно расположенные базы и государственное руководство, обладающее морским мышлением. Лишь совокупность всего этого обеспечивает морское могущество.

Для борьбы с военно-морским флотом приходится сосредоточивать все свои силы, для защиты же торгового судоходства — разделять их. Характер военных действий на море все время колеблется между этими двумя полюсами. Именно характер военных действий определяет потребность в тех или иных военных кораблях, в специфике их вооружения и тактике использования.

Осуществляя подготовку к войне, ведущие морские государства применяли разные военные морские доктрины, однако ни одна из них не оказалась эффективной, правильной. И уже в ходе войны с напряжением всех сил пришлось не только их корректировать, а кардинально изменять под планируемые военные действия.

Так, ВМФ Великобритании, базируясь на устаревших кораблях межвоенного периода, главный упор делал на крупные артиллерийские корабли. Военный флот Германия формировал массовый подводный флот. Королевский Итальянский флот строил скоростные легкие крейсера и эсминцы, а также малые подводные лодки с низкими техническими характеристиками. СССР пытаясь заменить царский флот, ускорено строил корабли всех классов устаревших образцов, опираясь на доктрину прибрежной обороны. Основу флота США составляли тяжелые артиллерийские корабли и устаревшие эсминцы. Франция усиливала свой флот легкими артиллерийскими кораблями с ограниченным запасом хода. В Японии строили линкоры и авианосцы.

Кардинальные изменения в структуре флотов произошли и с массовым внедрением радиолокаторов и гидролокаторов, а также развитием средств связи. Применение систем опознавания самолетов, управления артиллерийским и зенитным огнем, обнаружения подводных, надводных и воздушных целей, радиоразведка также изменили и тактику флотов. Ушли в небытие крупные морские сражения, а война с транспортным флотом стала приоритетом.

Развитие вооружений (появление новых типов палубных самолетов, неуправляемых ракет, новых видов торпед, мин, бомб и т.д.) позволили флотам проводить самостоятельные оперативные и тактические военные операции. Флот из вспомогательных сил сухопутных войск превращался в основную ударную силу. Авиация становилась эффективным средством как борьбы с флотом противника, так и защитой своего.

Рассматривая ход войны в увязке с техническим прогрессом, развитие флотов можно охарактеризовать следующим образом. В начальном этапе войны всевозрастающий германский подводный флот фактически блокировал морские коммуникации Великобритании и ее союзников. Для их защиты потребовалось значительное количество противолодочных кораблей, а их оснащение гидролокаторами, превратило подводные лодки из охотников в мишени. Необходимость защиты крупных надводных кораблей, конвоев и обеспечение проведения будущих наступательных операций потребовали массового строительства авианосцев. Этим характеризуется средний этап войны. На заключительном этапе для проведения массовых десантных операций как в Европе, так и на Тихом океане возникла острая необходимость в высадочных средствах и судах обеспечения.

Все эти задачи смогли решить только США, чья мощная экономика за годы войны превратила союзников в должников на долгие годы, а страну в сверхгосударство. При этом следует отметить, что поставки кораблей по договорам ленд-лиза происходили в рамках перевооружения США, т.е. союзникам передавались устаревшие суда, с низкими ТТХ или без надлежащего оборудования. Это в равной мере касалось всех получателей помощи, в т.ч. и СССР, и Великобритании.

Необходимо упомянуть и то, что как крупные корабли США, так и малые отличались от судов всех других стран наличием комфортных условий жизнеобеспечения экипажей. Если в других странах при строительстве кораблей приоритет отдавался количеству вооружения, боеприпасов, запасам топлива, то американские флотоводцы комфорт экипажа ставили в один ряд с требованиями к боевым качествам судна.

Продолжение таблицы

Совокупное количество военных флотов 42 стран (обладающих военными флотами или хотя бы одним кораблем), принимавших участие во Второй мировой войне составляло 16,3 тыс. кораблей, из которых погибло по не полным данным не менее 2,6 тыс. Кроме того, в состав флотов входило 55,3 тыс. малых кораблей, катеров и десантных судов, а также 2,5 тысячи подводных лодок, без учета сверхмалых субмарин.

Пятерку стран, имеющих самые крупные флоты составляли: США, Великобритания, СССР, Германия и Япония, которые имели 90% боевых кораблей от общей численности, 85% подводных лодок и 99% малых и десантных судов.

Обладающие большими флотами Италия и Франция, а также более мелкими Норвегия и Нидерланды не смогли эффективно распорядиться своими кораблями, затопив их часть и став основными поставщиками трофеев противнику.

Определить значимость видов кораблей в военных действиях возможно лишь с учетом этапов войны. Так на начальной стадии войны главенствующую роль играли подводные лодки, блокирующие коммуникации противника. В средней стадии войны основную роль играли эсминцы и противолодочные корабли, которые подавили подводные флоты противников. В завершающей стадии войны на первое место вышли авианосцы с кораблями обеспечения и десантные корабли.

В период войны было потоплено торговый флот тоннажем 34,4 млн. т. При этом на долю подводных лодок приходилось 64%, авиации – 11%, надводных кораблей – 6 %, мин – 5%.

Из общего количества потопленных боевых кораблей флотов примерно 45% заслуги авиации, 30% — подводных лодок, 19% — доля надводных кораблей.

Содержание действительно мощных Военно-Морских сил дело обременительное для любой экономики мира. Пожирающие огромные материальные ресурсы ВМС могли позволить немногие страны. Военные же флоты становились скорее орудием политики чем действенной силой, а иметь мощные линкоры считалось престижным. Но позволить реально это имели всего 13 государств в мире. Дредноутами располагали: Англия, Германия, США, Япония, Франция, Россия, Италия, Австро-Венгрия, Испания, Бразилия, Аргентина, Чили и Турция (турки захватили и отремонтировали брошенный немцами в 1918 году «Гебен» ).

После Первой мировой войны желание заиметь собственные линкоры высказывали Голландия, Португалия и даже Польша (с ее 40-километровым побережьем) и Китай, однако эти мечты так и остались на бумаге. Построить линкор своими силами могли лишь богатые ииндустриально развитые страны, в числе которых была и царская Россия.

Первая Мировая война оказалась последней, в которой происходили масштабные морские сражения между воюющими сторонами, самым масштабным из которых былоЮтландское морское сражение между английским и немецким флотом. С развитием авиации крупные корабли становилисьуязвимыми и в дальнейшем ударная сила перешла авианосцу. Тем не менее линкоры продолжали строить и только Вторая Мировая война показала бесперспективность этого направления в военном кораблестроении.

После окончания Первой мировой войны на стапелях стран-победителей застыли корпуса гигантских кораблей. По проекту, например, французский «Лион» должен был иметь шестнадцать 340-мм пушек. Японцы заложили корабли, рядом с которыми английский линейныйкрейсер «Худ» выглядел бы подростком. Итальянцы достраивали четыре суперлинкора типа «Франческо Кораччоло» (34 500 т, 28 узлов, восемь 381-мм пушек).

Но дальше всех пошли англичане - их проект линейных крейсеров 1921 года предусматривал создание монстров водоизмещением 48 000 тонн со скоростью 32 узла и 406-мм пушками. Четыре крейсера подкреплялись четверкой линкоров, вооруженных 457-мм орудиями.

Однако утомленная войной экономика государств требовала не новой гонки вооружений, а паузы. Тогда за дело взялись дипломаты.

США решили зафиксировать соотношение военно-морских сил на достигнутом уровне и принудили пойти на это другие страны Антанты (Японию пришлось «уговаривать» очень жестко). 12 ноября 1921 года в Вашингтоне состоялась конференция. 6 февраля 1922 года, после ожесточенных споров был подписан «Договор пяти держав» , установивший следующие мировые реалии:

никаких новостроек в течение 10 лет, кроме двух линкоров для Англии;

соотношение сил флотов между США, Великобританией, Японией, Францией и Италией должно составлять 5:5:3:1,75:1,75;

по истечении десятилетней паузы никакой линкор не может быть заменен новым, если он моложе 20 лет;

максимальное водоизмещение должно составлять: для линкора- 35 000 тонн, для авианосца - 32 000 тонн и для крейсера - 10 000 тонн;

максимальный калибр орудий должен составлять: для линейных кораблей - 406 миллиметров, для крейсера - 203 миллиметра.

Флот Великобритании сокращался на 20 дредноутов. По поводу этого договора известный историк Крис Маршалл написал: «Как бывший британский премьер-министр А. Бельфур мог подписать такой договор - решительно не укладывается в моем сознании!»

Вашингтонская конференция определила ход истории военного кораблестроения на четверть века и имела для него самые пагубные последствия.

Прежде всего, десятилетняя пауза в строительстве, и особенно ограничение водоизмещения, остановила нормальную эволюцию крупных кораблей. В договорных рамках создать сбалансированный проект крейсера или дредноута было нереально. Жертвовали скоростью -возникали хорошо защищенные, но тихоходные корабли. Жертвовали защитой - спускались на воду «картонные» крейсера. Создание корабля - результат усилий всей тяжелой промышленности, поэтому искусственное ограничение на качественное и количественное совершенствование флота привело к тяжелейшему кризису.

В середине 1930-х годов, когда стала очевидной близость новой войны, вашингтонские соглашения были денонсированы (расторгнуты). Начался новый этап в строительстве тяжелых кораблей. Увы, система кораблестроения была нарушена. Пятнадцатилетнее отсутствие практики иссушило творческую мысль конструкторов. В результате вначале создавались корабли с серьезными дефектами. К началу Второй мировой войны флоты всех держав устарели морально, а большинство кораблей устарели физически. Многочисленные модернизации судов не изменили положения дел.

За все время вашингтонской паузы были построены только два линкора - английские «Нельсон» и «Родней» (35 000 т, длина - 216,4 м, ширина - 32,3 м, 23 узла; бронирование: пояс - 356 мм, башни - 406 мм, рубка - 330мм, палуба - 76-160мм, девять 406-мм, двенадцать 152-мм и шесть 120-мм пушек). По Вашингтонскому договору Британии удалось выторговать себе некоторое преимущество: она сохранила возможность построить два новых корабля. Конструкторам пришлось поломать голову, как вместить максимум боевых возможностей в корабль водоизмещением 35 000 тонн.

В первую очередь отказались от высокой скорости. Но одного ограничения веса двигателя оказалось мало, поэтому англичане пошли на коренное изменение компоновки, расположив всю артиллерию главного калибра в носовой части. Такое расположение позволило заметно сократить длину броневой цитадели, зато она получилась очень мощной. Кроме того, 356-мм плиты помещались с наклоном 22 градуса вовнутрь корпуса и были перенесены под наружную обшивку. Наклон резко увеличил сопротивляемость брони при больших углах падения снаряда, что имеет место при стрельбе с большого расстояния. Внешняя обшивка срывала со снаряда «макаровский» наконечник. Цитадель закрывалась толстой броневой палубой. С носа и кормы установили 229-мм траверсы. Зато вне цитадели линкор оставался практически незащищенным - классический образец системы «всё или ничего».

«Нельсон» не мог вести огонь главным калибром прямо по корме, но необстреливаемый сектор ограничивался 30 градусами. Носовые углы почти не прикрывались противоминной артиллерией, ибо все шесть двухорудийных башен с 152-мм пушками занимали кормовую оконечность. Механическая установка перекочевала ближе к корме. Все управление кораблем сосредоточили в высокой башнеподобной надстройке -еще одно новшество. Последние классические дредноуты «Нельсон» и «Родней» заложили в 1922 году, спустили на воду в 1925-м, а ввели в строй в 1927-м.

Кораблестроение перед Второй Мировой войной

Вашингтонский договор ограничил строительство новых линкоров, но не смог остановить прогресс в кораблестроении.

Первая мировая война вынудила специалистов пересмотреть взгляды на ведение морских операций и на дальнейшее техническое оснащение боевых кораблей. Военное кораблестроение должно было, с одной стороны, использовать все производственные достижения современной промышленности, а с другой- выставляя свои требования, побуждать промышленность работать над усовершенствованием материалов, конструкций, механизмов и вооружения.

Броня

В отношении изготовления броневых цементированных плит большой толщины в послевоенный период было внесено мало улучшений, так как качество их почти достигло предела еще в начале XX века. Однако удалось все-таки улучшить палубную броню, применив специальные вязкие стали. Это новшество было особенно важно ввиду увеличения дистанции боя и появления новой угрозы - авиации. Палубная броня в 1914 году весила около 2 тысяч тонн, а на новых линкорах ее вес довели до 8-9 тысяч тонн. Это связано со значительным усилением горизонтальной защиты. Броневых палуб стало две: главная - по верхней кромке броневого пояса, а под ней - противоосколочная. Иногда выше главной ставилась третья тонкая палуба - взводная, для срывания со снарядов бронебойного наконечника. Ввели новый тип брони-- противопульную (5- 20-мм), которую применяли для местного прикрытия личного состава от осколков и пулеметного огня с самолетов. В военном кораблестроении для постройки корпусов были введены высокоуглеродистые стали и электросварка, что позволяло значительно уменьшить вес.

Броня по своему качеству осталась почти равноценна броне Первой мировой войны, но калибр артиллерии на новых кораблях вырос. Для бортовой брони существовало простое правило: ее толщина должна быть больше или примерно равна калибру стрелявших по ней орудий. Пришлось снова увеличивать защиту, но сильно утолщать броню было уже невозможно. Общий вес брони на старых линейных кораблях был не больше 10 тысяч тонн, а на новейших - около 20 тысяч! Тогда стали делать броневой пояс наклонным.

Артиллерия

Во время Первой мировой войны, как и в предвоенные годы, бурно развивалась артиллерия. В 1910 году в Англии сходят на поду корабли типа «Орион» , вооруженные десятью 343-мм пушками. Данное орудие имело вес 77,35 тонны и выпускало 635-кг снаряд на дистанцию 21,7 километра. Моряки поняли, что «Орион» только начало в повышении калибра, и промышленность стала работать в этом направлении.

В 1912 году США переходят на 356-мм калибр, одновременно 14-дюймовки ставят на свои линкоры Япония («Конго» ) и даже Чили («Адмирал Кохрейн» ). Орудие весило 85,5 тонны и стреляло 720-кг снарядом. В ответ англичане в 1913 году заложили сразу пять линкоров типа «Куин Элизабет» , вооруженных восемью 15-дюймовыми (381-мм) пушками. Эти уникальные по своим характеристикам корабли заслуженно считались самыми грозными участниками Первой мировой войны. Их орудие главного калибра весило 101,6 тонны и посылало 879-кг снаряд со скоростью 760 м/с на расстояние 22,5 километра.

Немцы, спохватившиеся позже других государств, успели в самом конце войны построить линкоры «Байэр» и «Баден» , вооруженные 380-мм орудиями. Германские корабли были почти аналогичны английским, но к этому времени американцы установили на своих новых линкорах по восемь 16-дюймовых (406-мм) пушек. На подобный калибр вскоре переходит и Япония. Орудие весило 118 тонн и стреляло 1015-кг снарядом.

Но последнее слово все-таки осталось за Владычицей морей -заложенный в 1915 году большой легкий крейсер «Фьюриэс» предназначался для установки двух 457-мм орудий. Правда, в 1917 году, так и не вступив в строй, крейсер был переоборудован в авианосец. Носовая одноорудийная башня была заменена взлетной палубой длиной 49 метров. Пушка весила 150 тонн и могла раз в 2 минуты посылать 1507-кг снаряд на 27,4 километра. Но даже и этому монстру не суждено было стать самым большим орудием за всю историю флота.

В 1940 году японцы свой суперлинкор «Ямато» вооружили девятью 460-мм пушками, установленными в трех огромных башнях. Орудие весило 158 тонн, имело длину 23,7 метра и стреляло снарядом весом от 1330 до 1630 килограммов (в зависимости от типа). При угле возвышения 45 градусов эти 193-сантиметровые изделия улетали на 42 километра, скорострельность - 1 выстрел в 1,5 минуты.

Примерно в это же время очень удачную пушку для своих последних линкоров удалось создать американцам. Их 406-мм орудие с длиной ствола 52 калибра выпускало 1155-кг снаряд со скоростью 900 км/ч . Когда пушка использовалась как береговая, то есть исчезало ограничение угла возвышения, неизбежное в башне, то дальность стрельбы достигала 50,5 километра.

Аналогичные по мощности орудия были спроектированы в Советском Союзе для планируемых к постройке линейных кораблей. 15 июля 1938 года в Ленинграде был заложен первый великан (65 000 т), его 406-ммпушка могла выбрасывать тысячекилограммовые снаряды на 45 километров. Когда осенью 1941 года немецкие войска приблизились к Ленинграду, одними из первых с дистанции в 45,6 километра их встретили снаряды опытного орудия-- прототипа пушек главного калибра так и не построенного линкора, установленного на Морском научно-исследовательском артиллерийском полигоне.

Значительно совершенствуются и корабельные башни. Во-первых, их конструкция позволила придавать орудиям большие углы возвышения, что стало необходимым для увеличения дальности выстрела. Во-вторых, основательно улучшились механизмы заряжания орудий, что позволило довести скорострельность до 2- 2,5 выстрела в минуту. В-третьих, улучшается система наводки. Для того чтобы правильно навести орудие на движущуюся цель, надо иметь возможность плавно поворачивать башни, весящие более тысячи тонн, одновременно это нужно делать довольно быстро. Перед Второй мировой войной наибольшая скорость вращения была доведена до 5 градусов в секунду. Совершенствуются и противоминные орудия. Их калибр остается прежним - Ш5- 152 мм, но вместо палубных установок или казематов их помещают в башни, это приводит к возрастанию боевой скорострельности до 7-8 выстрелов в минуту.

Линейные корабли стали вооружать не только орудиями главного калибра и противоминной(правильнее было бы сказать -противоминоносной) артиллерией, но и зенитными пушками. По мере того как росли боевые качества авиации, усиливалась и умножалась зенитная артиллерия. К концу Второй мировой войны количество стволов доходит до 130-150. Зенитная артиллерия была принята двух видов. Во-первых, это орудия универсального калибра (100-130 мм), то есть способные вести огонь как по воздушным, так и по морским целям. Таких пушек ставили 12-20. Они могли доставать самолет на 12-километровой высоте. Во-вторых, для стрельбы по быстро маневрирующим на малой высоте самолетам применялись малокалиберные автоматические зенитки калибром от 40 до 20 миллиметров. Эти системы обычно монтировались в многоствольные установки кругового вращения.

Противоминная защита

Большое внимание уделили конструкторы и защите линейных кораблей от торпедного оружия. При взрыве нескольких сот килограммов сильнейшей взрывчатки, заполняющей боевую часть торпеды, образуются газы с колоссальным давлением. Но вода не сжимается, поэтому корпус корабля получает мгновенный удар, словно молотом из газов и воды. Этот удар наносится снизу, под водой, и опасен тем, что в пробоину немедленно врывается огромное количество воды. К началу Первой мировой войны считалось, что такая рана смертельна.

Идея устройства подводной защиты зародилась в русском флоте. В начале XX века молодой инженер Р. Р. Свирский пришел к мысли о своеобразной «подводной броне» в виде промежуточных камер, отделяющих место взрыва от жизненно важных частей корабля и ослабляющих силу удара по переборкам. Однако проект на какое-то время затерялся в бюрократических канцеляриях. Впоследствии на линейных кораблях появилась именно такого типа подводная защита.

Были выработаны четыре системы бортовой защиты от взрыва торпеды. Наружная обшивка должна быть тонкой, чтобы не давать массивных осколков, за ней имелась камера расширения - пустое пространство, дававшее возможность взрывным газам расшириться и уменьшить давление, далее - камера поглощения, принимавшая оставшуюся энергию газов. За камерой поглощения ставилась легкая переборка, образовывавшая фильтрационный отсек, на случай если предыдущая переборка будет пропускать воду.

В германской системе бортовой защиты камера поглощения состояла из двух продольных переборок, причем внутренняя - 50-мм броневая. Пространство между ними заполнялось углем. Английская система заключалась в установке булей (выпуклые полусферические наделки из тонкого металла на бортах), наружная часть которых образовывала камеру расширения, затем имелось пространство, заполненное целлюлозой, затем две переборки-- 37-мм и 19-мм, образовывавшие пространство, залитое нефтью, и фильтрационный отсек. Американская система отличалась тем, что позади тонкой обшивки поставили пять водонепроницаемых переборок. Итальянская система основывалась на том, что вдоль корпуса шла цилиндрическая труба из тонкой стали. Пространство внутри трубы было заполнено нефтью. Дно кораблей стали делать тройным.

Само собой все линкоры имели системы управления огнем, позволяющими автоматически вычислять углы наводки орудий в зависимости от дальности до цели, скорости своего корабля и корабля противника и связь позволяющую передавать сообщения из любой точки океана, а также пеленговать корабли противника.

Помимо надводного флота быстро развивался и подводный. Подводные лодки были значительно дешевле, быстро строились и наносили серьезный ущерб противнику. Самых впечатляющих успехов во Второй Мировой войне достигли немецкие подводники потопив за годы войны 5861 торговое судно (учитывались водоизмещением свыше 100т.) общим тоннажем 13 233 672 тонны . Кроме того, ими было потоплено 156 боевых кораблей, среди которых 10 линкоров.

К началу Второй мировой Англия , Япония и США имели на своем вооружении авианосцы . Один авианосец имела и Франция . Строила свой авианосец и Германия , однако при высокой степени готовности проект был заморожен и некоторыеисторики полагают, что к этому приложил руку шеф Люфтваффе Герман Геринг , не пожелавший получить неподконтрольную ему палубную авиацию .

Начало войны, Балтийский флот СССР во время Великой Отечественной войны, Черноморский флот СССР во время Великой Отечественной войны, Северный флот СССР во время Великой Отечественной войны, Тихоокеанский флот СССР во время Великой Отечественной войны, послевоенное боевое траление

Советский флот до начала войны с Германией, но уже во время Второй мировой войны принял участие в Советско-финской войне 1939-1940 годов, однако оно свелось в основном к артиллерийским дуэлям между советскими кораблями и финскими береговыми укреплениями.

НАЧАЛО ВОЙНЫ.

Гибель крейсера «Червона Украина»

Напав на СССР в 1941 году 22 июня в три часа ночи, военно-воздушные силы нацистской Германии первым делом совершили авианалеты на главную базу Черноморского флота Военно-морских сил СССР в городе Севастополь, также авианалет был осуществлён и на город Измаил.

Немецкой авиацией, с целью заблокировать Черноморский флот в Севастополе, были сброшены электромагнитные мины на главный фарватер базы и в районе Северной бухты.

Фарватер — судовой ход, безопасный в навигационном отношении.

Памятным событием для истории стал приказ, отданный контр-адмиралом И. Д. Елисеевым на 6 минуте того же дня и того же часа — об открытии огня по противникам, вторгшимся в воздушное пространство СССР. Это был первый приказ дать отпор нацистам в Великой Отечественной войне.

Немецкая контактная мина в австралийских водах в годы Второй Мировой Войны

Воздушным атакам нацистов также были подвергнуты большое количество военно-морских баз СССР. Из-за такой стратегии Германии главным противником ВМФ СССР стали не морские силы противника, а воздушные и сухопутные.

Судьба Второй мировой, а также входящей в нее как неотъемлемая часть Великой Отечественной войн решалась в основном на суше, из-за чего планы и действия флота практически полностью зависели от интересов сухопутных войск на приморских территориях. Из личного состава флота моряков по ходу войны часто отправляли в сухопутные силы. Многие вспомогательные и транспортные суда были переоборудованы в боевые корабли, став частью военного флота.

Другими словами, ситуация в этой войне требовала от флота гибкости и нестандартности.

БАЛТИЙСКИЙ ФЛОТ СССР ВО ВРЕМЯ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Из директивы №21 плана «Барбаросса»: «По отношению к Советскому Союзу военно-морской флот выполняет следующую задачу: охрана собственного побережья, и недопущение прорыва вражеских военно-морских сил из Балтийского моря. Поскольку по достижении германскими войсками Ленинграда русский Балтийский флот лишится последней базы и окажется в безнадежном положении, крупных морских операций до этого следует избегать. После ликвидации русского флота встанет задача полного восстановления сообщения по Балтийскому морю, включая снабжение северного крыла армии, которое необходимо будет обезопасить (траление мин)»

Из-за того, что противнику удалось без помех минировать воды в оперативных зонах советского флота, наши корабли часто шли на дно, не успев сделать даже выстрела по врагу.

Балтийцы идут на фронт. Ленинград, 1 октября 1941 года.

28 августа был захвачена главная на то время база Балтийского флота — город Таллин, это привело к блокаде Балтийского флота минными полями в Ленинграде и Кронштадте. Несмотря на это, надводный флот СССР в Балтийском море еще играл важную роль. Корабли, хотя и были ограничены в передвижениях, однако могли свободно вести огонь по противнику. Во время обороны Ленинграда корабли Балтийского флота активно участвовали в противовоздушной обороне города, обстреливая вражеские самолеты огнем своих крупнокалиберных установок.

Так, линкор «Марат», который 23 сентября подвергся атаке немецких бомбардировщиков, в результате которой был фактически разломлен на две части, тем не менее, длительное время оставался в строю и вел огонь по противнику в качестве несамоходной плавучей батареи.

Подводный флот в Балтийском море действовал весьма успешно: ему, ценой крупных потерь, удавалось прорывать морскую блокаду и вносить большой вклад в разрушение морских коммуникаций противника.

Балтийский флот также содействовал сухопутным войскам в январе 1943 года во время прорыва и последующего снятия сухопутной блокады Ленинграда.

ЧЕРНОМОРСКИЙ ФЛОТ СССР ВО ВРЕМЯ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Как отмечено выше, высокая боевая готовность Черноморского флота сорвала немецкие попытки вывести из строя его основные силы в первые же дни войны.

По ходу войны против Черноморского флота активно действовали румынские, болгарские и германские военно-морские силы.

Флот участвовал в обороне Севастополя и Одессы. Командующий Черноморским флотом возглавлял Севастопольский оборонительный район. Из моряков черноморцев были сформированы оборонительные отряды. Огонь корабельных орудий защищал от вражеской авиации. Снабжение осажденной Одессы шло транспортными судами и боевыми кораблями Черноморского флота.

Несмотря на героическую оборону как Севастополя, так и Одессы, оба города были взяты немцами.

Оборона Севастополя. Картина А. А. Дейнеки.

Десантные баржи на пути к высадке на Керченский п-ов.

Большое значение имела самая крупная в истории войны советская десантная операция на Керченском полуострове в 1941-1942 годах. Эта операция началась вполне успешно, однако в итоге войска СССР попали в окружения и были разбиты.

В 1942-1943 годах Черноморский флот принял участие в битве за Кавказ. Подводные лодки флота из грузинских портов Батуми и Поти совершали 600-мильные переходы с целью нарушения морских коммуникаций противника. Корабли флота и морская пехота сыграли большое значение в битве за Новороссийск.

За всю войну Черноморский флот (не учитывая входящих в него флотилий) высадил 13 десантов. Наиболее известными и полностью успешными для СССР в 1943 году стали десанты в районе Южной Озерейки и Станички, оборона «Малой земли», Новороссийская и Керченско-Эльтигенская десантные операции, а также Констанцский десант.

Азовская флотилия, входящая в состав Черноморского флота, принимала участие в освобождении портов на Азовском море.

Корабли и личный состав Черноморского флота участвовал в 1944 году в освобождении Крыма, а также городов Николаева и Одессы.

СЕВЕРНЫЙ ФЛОТ СССР ВО ВРЕМЯ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

В ходе войны в задачи Северного флота входило прикрытие приморского фланга 14-й армии от вражеских десантов и обстрелов c моря, защита своих путей морского сообщения, а также нанесение ударов по коммуникациям врага, нарушавших его транспортные перевозки и лишавших инициативы на море.

Высадка десанта в губу Большая Западная Лица.

Северный флот также высаживал десанты и разведывательные отряды в тыл врага. Немалую роль в сражениях при обороне Заполярья сыграли высадки десанта в губе «Большая Западная Лица» в 1941-м и 1942-м годах. Во время советского наступления в 1944-м году флот высаживал десант в губе Малой Волоковой, в порту Линахамари и в Варангер-фьорде.

Необходимо отметить, что корабли Северного флота принимали масштабное участие в противовоздушной и противолодочной защите арктических конвоев союзников, поставлявших СССР помощь по программе «ленд-лиза».

Значение Северного флота в Великой Отечественной войне велико: флотом были уничтожено сверх двухсот боевых кораблей и вспомогательных судов противника, большое количество вражеских транспортов, также было обеспечено прохождение десятков конвоев союзников, личный состав флота на сухопутных фронтах уничтожил десятки тысяч человек живой силы противников.

ТИХООКЕАНСКИЙ ФЛОТ СССР ВО ВРЕМЯ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Так как до августа 1945 года Советский Союз не принимал участия в войне с Японией на Тихом океане, часть свободных от военных операций кораблей и личного состава Тихоокеанского флота была передана через Северный морской путь в другие, проводящие масштабные военные действия флоты и флотилии.

После начала военных действий против Японии, в ходе Маньчжурской операции в 1945 году авиация Тихоокеанского флота бомбила военно-морские базы, аэродромы и другие различные военные объекты Японии в Северной Корее. Тихоокеанским флотом была выполнена постановка минных заграждений на подступах к Владивостоку (главная база Тихоокеанского флота) и

Петропаловск-Камчатскому, также минные заграждение были поставлены в Татарском проливе. Флот активно атаковал морские перевозки противника, а также содействовал войскам Дальневосточного фронта, проводящим наступление вдоль восточного побережья Северной Кореи.

В августе 1945 года Тихоокеанский флот высадил десанты, которые захватили на северно-восточном побережье Кореи порты Юки, Расин и Одецин. Также была проведена операция по захвату военно-морских баз. С 11 по 25 августа флот участвовал в Южно-Сахалинской операции, в результате которой весь Сахалин стал принадлежать СССР. Параллельно с 18 по 25 августа флот участвовал в Курильской десантной операции, в итоге которой войска СССР заняли 56 островов Курильской гряды (они вошли в состав СССР в 1946 году). Были осуществлены также воздушные десанты в Порт-Артуре и Дальнем, закончившиеся успехом для советских войск.

Советские и американские моряки празднуют капитуляцию Японии. Аляска, 1945 год.

Вторая Мировая война была завершена 2 сентября 1945 капитуляцией Японии перед союзниками, однако мир между СССР и Японией подписан так и не был. Состояние войны прекратилось только в связи с подписанием Совместной декларацией Союза Советских Социалистических Республик и Японии 19 октября 1956 года

ПОСЛЕВОЕННОЕ БОЕВОЕ ТРАЛЕНИЕ

После войны в морях, реках и озерах осталось колоссальное количество мин, которые сильно угрожали безопасности судоходства. Из-за этого моряки продолжали нести тяжелую военную службу занимаясь тралением поставленных в годы войны минных заграждений. Наибольше количество мин было сконцентрировано в Балтийском, Баренцевом и Черном морях, а также в районе Новоземельских проливов.

К примеру, в Финском заливе военно-морскими силами обоих воющих сторон за годы войны было установлено около 67 тыс. минных установок различных типов.

Крупномасштабные действия по тралению мин завершились только к 1953 году, когда была обеспечена практически полная безопасность судоходства во всех морях, реках и озерах. Но, тем не менее, некоторые мины остались там и по сей день. Так, на Балтийском море по разным оценкам было установлено около 150 тыс. мин. Из них за период до 1953 года было обезврежено и учтено только около 50 тыс. Траление мин — правда, не в таких масштабах, как это было после войны, — продолжается и сейчас.

ЧИТАТЬ ВЕСЬ ПРОЕКТ В PDF

Это статья из проекта "История Российского флота". |

Текущая страница: 1 (всего у книги 33 страниц)

Итальянский флот во Второй Мировой войне

Итальянский флот накануне войны

Подготовка

Во время международного кризиса, который разразился с началом Эфиопской кампании весной 1935 года, итальянский флот впервые со времен Первой Мировой войны был отмобилизован. После завершения операции в Эфиопии многие вспомогательные службы флота были сокращены, но в конце 1936 года флот оставался мобилизованным. Гражданская война в Испании, различные международные кризисы и наконец оккупация Албании – все это вынуждало держать флот в состоянии боевой готовности.

Подобные события, конечно, отрицательно повлияли на подготовку к будущему мировому конфликту. Постоянная готовность кораблей приводила к износу механизмов и усталости экипажа, мешала перспективному планированию. Более того, итальянское правительство уведомило вооруженные силы, что начало войны предполагается не ранее 1942 года. Это было подтверждено во время подписания договора «Оси» между Италией и Германией. Флот составлял свои планы, исходя из этой даты.

10 июня 1940 года, когда военные действия должны были вот-вот начаться, многие составляющие того, что называется «готовностью к войне» еще не были завершены. Например, первоначальными планами предусматривалось построить 4 новых мощных линкора и закончить полную модернизацию 4 старых к 1942 году. Такое ядро флота заставило бы уважать себя любого противника. В июне 1940 года в строю находились только «Кавур» и «Чезаре». «Литторио», «Витторио Венето», «Дуилио» и «Дориа» еще завершали оснащение на верфях. Чтобы закончить достройку линкора «Рома» требовалось еще 2 года, для достройки «Имперо» – по крайней мере 3 (В действительности «Рома» был достроен весной 1943 года, работы на «Имперо» так и не были завершены). Преждевременное начало военных действий застало в постройке 12 легких крейсеров, множество эсминцев, эскортных кораблей, подводных лодок и малых судов. Начало войны задержало их достройку и оснащение.

Кроме этого, добавочные 2 года позволили бы устранить недостатки в техническом оснащении и обучении экипажей. Это особенно касается ночных действий, торпедной стрельбы, радара и асдика. Сильнее всего ударило по боеспособности итальянских кораблей отсутствие радара. Вражеские корабли и самолеты безнаказанно атаковали итальянские корабли ночью, когда те были практически слепы. Поэтому враг выработал новые тактические приемы, к которым итальянский флот оказался совершенно не готов.

Технические принципы действия радара и асдика были известны итальянскому флоту с 1936 года. Но война прервала научные работы над этими системами вооружения. Чтобы довести их до практического применения, требовались дорогостоящие промышленные разработки, особенно для радара. Сомнительно, чтобы итальянский флот и промышленность сумели достичь значительных результатом, даже имея те самые 2 года. Тем не менее, противник потерял бы преимущество неожиданности их использования. К концу войны удалось построить только несколько самолетных радаров, и то, скорее, экспериментальных установок.

В годы войны итальянский флот дорого заплатил за эти и другие мелкие недостатки, которые часто мешали использовать благоприятную ситуацию. Тем не менее, итальянский флот хорошо подготовился к войне и полностью оправдал вложенные в него средства.

Подготовительные меры флота включали в себя накопление всевозможных припасов, и когда началась война, резервы многих видов снабжения позволяли удовлетворить любые требования. Например, кораблестроительные верфи работали без задержек всю войну и даже после перемирия почти исключительно на довоенных запасах. Возрастающие требования Ливийского фронта вынуждали флот переоборудовать некоторые порты – вдобавок не по одному разу – и решать подчас неожиданные задачи, прибегая только к собственным резервам. Иногда флот выполнял просьбы и других видов вооруженных сил.

Поставки топлива были совершенно недостаточными, и мы увидим позднее, какой острой стала эта проблема. В июне 1940 года флот имел только 1800000 тонн нефти, собранных буквально по капле. В то время предполагалось, что ежемесячный расход во время войны составит 200000 тонн. Это означало, что флотских запасов хватит только на 9 месяцев войны. Муссолини однако считал, что этого более чем достаточно для «трехмесячной войны». По его мнению, военные действия не могли затянуться дольше. Исходя из такого предположения, он даже заставил флот передать часть запасов – всего 300000 тонн – ВВС и гражданской промышленности уже после начала войны. Поэтому во время войны флот был вынужден ограничивать передвижения кораблей, чтобы сократить расход нефти. В первом квартале 1943 года его пришлось урезать до смехотворной цифры 24000 тонн в месяц. По сравнению с первоначальной оценкой – 200000 тонн как необходимого минимума, легко понять, какое влияние это имело на проведение операций.

Все эти недостатки уравновешивал великолепный дух офицеров и матросов. В течение всех 39 месяцев ожесточенных боев до подписания Италией перемирия личный состав итальянского флота не раз показывал образцы массового и индивидуального героизма. Следуя своим традициям, флот сопротивлялся насаждению фашистских политических взглядов. Трудно было заставить себя ненавидеть Британию, чей флот всегда считался естественным союзником.

Но, когда жребий был брошен, флот, движимый чувством долга, начал битву, напрягая все свои силы. Ему противостояли могущественные противники, однако он выдержал испытание огнем с честью и отвагой.

Оппозиция флота развязыванию войны и его первоначальные планы

В начале 1940 года подозрения, что Италия вступит в войну, уже витали в воздухе. Однако Муссолини еще не говорил конкретно начальникам штабов трех видов вооруженных сил, что намерен вмешаться в конфликт. В первые месяцы этого рокового года правительство, чтобы поддержать экспорт, вынудило флот продать Швеции 2 эсминца и 2 миноносца. Этот факт был совершенно естественно понят флотом как признак нежелания правительства вступать в войну, по крайней мере в ближайшем будущем. Но через несколько дней после визита фон Риббентропа к Муссолини в марте 1940 года, за которым немедленно последовал визит Самнера Уэллеса, начало проясняться действительное отношение правительства к войне. До штабов это решение было доведено 6 апреля 1940 года.

В этот день маршал Бадольо – начальник Генерального Штаба – созвал совещание трех начальников штабов видов вооруженных сил и сообщил им о «твердом решении Дуче вмешаться в то время и в том месте, которые он выберет». Бадольо сказал, что война на суше будет вестись в оборонительном ключе, и в наступательном – на море и в воздухе. Два дня спустя, 11 апреля, начальник Штаба ВМФ адмирал Каваньяри письменно высказал свое отношение к этому заявлению. Среди всего прочего он отмечал трудность таких мероприятий ввиду превосходства противника в силах и неблагоприятной стратегической ситуации. Это делало невозможной наступательную морскую войну. Кроме того, британский флот мог быстро восполнит!» любые потери. Каваньяри заявил, что для итальянского флота это невозможно, и вскоре он окажется в критическом положении. Адмирал предупредил, что невозможно будет добиться первоначальной внезапности, и что невозможны операции против вражеского судоходства в Средиземном море, так как оно уже прекращено.

Адмирал Каваньяри также писал: «Так как не существует возможности решения стратегических задач или нанесения поражения вражеским морским силам, вступление в войну по нашей инициативе не оправдано. Мы сможем вести только оборонительные операции». Действительно, история не знает примеров, чтобы страна, развязавшая войну, немедленно переходила к обороне.

Показав невыгодность ситуации, в которой окажется флот из-за неадекватной воздушной поддержки морских операций, адмирал Каваньяри завершил свой меморандум такими пророческими словами: «Какой бы характер не приняло развитие войны на Средиземном море, в конечном счете наши потери на море будут тяжелыми. Когда начнутся мирные переговоры, Италия вполне может обнаружить себя не только без территориальных приобретений, но также без флота и, возможно, без авиации». Эти слова были не только пророческими, они выражали точку зрения итальянского флота. Все предсказания, сделанные адмиралом Каваньяри в его письме, полностью оправдались, за исключением одного. К концу войны Италия осталась без армии и авиации, уничтоженных могущественными противниками, но все еще обладала довольно сильным флотом.

Муссолини, опасаясь, что мир вернется в Европу раньше, чем Италия скажет свое слово, не обратил внимания на эти предостережения. Более того, он просто отмел их, опираясь ни свою уверенность, что военные действия будут очень короткими – не более трех месяцев. Однако итальянский флот готовился к войне на основе оперативных планов, не раз высказывавшихся ранее. Их можно кратко изложить так: держать морские силы сосредоточенными для получения максимальной оборонительной и наступательной мощи; как следствие – не участвовать в защите торгового судоходства за исключением особых редких случаев; оставить идею снабжения Ливии из-за исходной стратегической ситуации. Имея Францию своим врагом, считалось невозможным проводить суда через Средиземное море.

Муссолини не возражал против этих концепций. Он предполагал, что конфликт не затянется, и потому каботажное судоходство можно сократить, а Ливия продержится шесть месяцев на тех запасах, которые там собраны. Оказалось, что все предположения Муссолини неверны. Итальянский флот обнаружил, что вынужден заниматься тем, что делать совершенно не собирался. Ровно через 3 дня после начала войны в Рим из Ливии пришло требование срочно доставить остро необходимое снабжение. И эти требования, которые возрастали с угрожающей скоростью, пришлось выполнять, разумеется, флоту.

16 июня 1940 года подводная лодка «Зоеа» начала погрузку боеприпасов для доставки в Тобрук. Из-за близости базы к линии фронта и ее удаления от других итальянских баз командование не хотело посылать туда транспорты, даже в сопровождении эскорта. Подводная лодка вышла в море 19 июня. Это был первый из бесчисленных походом в Африку.

Эти операции, проводимые под давлением обстоятельств, стали основным занятием итальянского флота, хотя и не самым любимым. Они привели к серьезному распылению сил. 20 июня флотилия эсминцев во главе с «Артильере» вышла из Аугусты в Бенгази, чтобы перевезти противотанковые орудия и артиллеристов. Через 5 дней первый охраняемый конвой вышел из Неаполя в Триполи, перевозя различные грузы и 1727 солдат. В тот же день подводная лодка «Брагадин» вышла в море с грузом материалов для аэропорта Триполи. Эти несколько примеров ясно показывают, насколько было обеспечено «самоснабжение» Ливии. Начальник Генерального Штаба маршал Бадольо, требуя от адмирала Каваньяри отправки в Ливию первых 3 или 4 конвоев, каждый раз твердо заверял, что «это происходит в последний раз».

Уверенность, что война закончится через 3 месяца, вскоре развеялась. Муссолини был введен в заблуждение заявлениями гитлеровской пропаганды о высадке в Англии. В действительности же в конце августа 1940 года итальянскому Верховному Командованию, на основе информации, полученной из Берлина, пришлось отдать приказ готовиться к затяжной войне, которая продлится несколько лет.

К несчастью для итальянского флота, предпосылки, на которых основывалось его оперативное планирование, оказались в корне неверными. Тем не менее, флот упорно сражался долгие 39 месяцев в тяжелейших – а иногда безнадежных – условиях и нанес тяжелые потери могучему противнику. Несмотря на кровопролитные испытания, итальянские моряки, от адмирала до последнего матроса, всегда хранили верность долгу, дух самопожертвования и неизменную отвагу. Их преданность была просто замечательной, так как была следствием не слепого повиновения, а проявлением осознанной воли, что подтверждалось на каждой стадии борьбы.

В начале войны ядро итальянского флота состояло из 2 старых, но модернизированных линкоров и 19 крейсеров. Англичане и французы имели 11 линкоров, 3 авианосца и 23 крейсера, дислоцированных в Средиземном море. И без того огромное превосходство союзников становилось просто подавляющим, если учесть их силы вне Средиземноморского театра, которые могли быть использованы в качестве подкреплений и для восполнения потерь. Грубо говоря, Италия имела военный флот суммарным водоизмещением около 690000 тонн, а противник – в четыре раза больше.

Важно рассмотреть дислокацию флотов воюющих сторон. Англо-французские силы базировались в Тулоне, Гибралтаре, Бизерте и Александрии. В это время на Мальте кораблей не было. Итальянские корабли в основном делились между Неаполем и Таранто, несколько крейсеров базировались на сициллийские порты. Эти силы могли объединяться, используя Мессинский пролив, хотя и подвергались опасности атак, проходя его. В северной части Тирренского моря базировались лишь несколько подводных лодок и соединений торпедных катеров для береговой обороны.

Адриатика была внутренним морем, стратегическое прикрытие которого осуществлялось из Таранто. Тобрук представлял собой выдвинутый аванпост вблизи от вражеских линий, поэтому гам базировались только легкие патрульные корабли. Додеканезские острова и их главная база на Леросе фактически оказались блокированными, так как греческие воды нельзя было считать нейтральными. Здесь могли базироваться только патрульные и диверсионные соединения. База Массауа в Красном море, где находилась группа устаревших эсминцев, подводных лодок и торпедных катеров, была полностью изолирована с самого начала войны и имела ограниченное значение.

Поэтому можно сказать, что дислокация итальянского флота соответствовала географическому фактору. Главные силы находились в центре Средиземного моря, а остальные – в ряде периферийных пунктов. Ситуация в начале войны не предвещала немедленных столкновений, если только оба противостоящих флота не займут явно агрессивных позиций. Итальянский флот этого сделать не мог и, как было показано ранее, даже не намеревался. Однако, как заявлял противник, его флот будет вести наступательную войну, особенно соединение, которым командовал адмирал сэр Эндрю Браун Каннингхэм.

Решающий фактор воздушной поддержки

Еще одним серьезным вопросом для итальянского флота стило: насколько он может полагаться на сотрудничество с авиацией? Она должна была решать три задачи: проводить разведку; прикрывать свои корабли; наносить удары по вражеским. Четыре крупнейших флота мира после Первой Мировой войны изучали эту проблему и пришли к заключению, что им совершенно необходимо иметь авианосцы и свои собственные специализированные авиационные части.

Итальянский флот также создал свою авиацию в ходе Первой Мировой войны, и она хорошо поработала тогда. После войны флот занимался решением сложных проблем взаимодействия кораблей и самолетов, которые, как предполагалось, неизбежно возникнут в будущем. Но после создания в 1923 году итальянских ВВС флоту приказали прекратить все работы в области авиации из-за радикального расхождения во мнениях между ним и ВВС. Муссолини и ВВС одолели сторонников создания морской авиации. Для Дуче и его сторонников из ВВС Итальянский полуостров представлялся огромным авианосцем в центре Средиземного моря. Они придерживались мнения, что самолеты ВВС, действуя с береговых баз, превосходно справятся с любыми задачами морской войны. Поэтому каждое предложение флота построить авианосец и создать свои собственные специализированные воздушные подразделения встречалось в штыки. Однако следует отметить, что начальник штаба ВМФ в 1938 году дал Муссолини убедить себя в необязательности постройки авианосцев. Но в 1941 году Муссолини сам осознал свою ошибку и отдал приказ переоборудовать два больших лайнера в авианосцы.

Единственным компромиссом, достигнутым в этом споре, был вопрос авиаразведки. В результате была создана так называемая «авиация ДЛЯ флота». В действительности «компромисс» мало что давал флоту. Он получил оперативный контроль над разведывательными самолетами и ему разрешили посылать своих наблюдателей на них. Несмотря на всю неуклюжесть подобной схемы, ее все-таки можно было принять, если бы удалось достичь взаимопонимания между ВМФ и ВВС. Однако летчики сильно преувеличивали свои возможности, и потому флоту так и не удалось добиться серьезного внимания к проблемам взаимодействия кораблей и самолетов. ВВС основывали свои доктрины на постулате «независимая воздушная война по своим собственным законам». Эти законы флот никогда так и не сумел, понять.

По этим причинам в начале войны, когда итальянская авиация была более многочисленна, чем вражеская, эффективного сотрудничества флота и авиации добиться не удалось. Однако такое сотрудничество было абсолютно обязательно для нормального проведения морских операций. Итальянская авиация сражалась с огромной энергией, совершенно не обращая внимания на действия флота. В результате такое отсутствие координации ограничивало успехи операций на море как флотских, так и авиационных.

У противника же британский флот с самого начала контролировал свои собственные авиационные подразделения. Хотя их было не слишком много, они были хорошо обучены совместным действиям с кораблями, и комбинированные операции проходили при самом тесном взаимодействии участников. При таких условиях, вполне понятно, почему итальянский флот не смог провести множество операций, которые просто напрашивались.

Результат таких ограничений можно видеть и в истории создания и использования самолетов-торпедоносцев. Идея такого самолета во флоте возникла на самой заре авиации – в 1913 году. Первые попытки реализовать ее были предприняты в 1918 году, а к 1922 году удалось добиться некоторых успехов. На новое оружие возлагались большие надежды. Практически с самого своего рождения как независимого вида вооруженных сил ВВС категорически отвергали эту идею. ВВС сумели помешать флоту проводить собственные эксперименты. В 1938 году были получены сведения, что британский флот интенсивно работает над созданием самолета-торпедоносца, и итальянский флот вновь попытался преодолеть сопротивление ВВС. Он хотел возродить подразделения самолетов-торпедоносцев. Напрасно. К началу войны не было даже намека на решение этой проблемы.

Следует упомянуть, что итальянский флот создал авиаторпеду, превосходящую по своим характеристикам английскую. Ее можно было сбрасывать с высоты 100 метров на скорости 300 км/час – по сравнению с 20 метрами и 250 км/час для английской авиаторпеды. Флот создал некоторый запас этих торпед, которые использовались торпедными катерами. Когда ВВС в разгар войны решили-таки принять на вооружение самолеты-торпедоносцы, они столкнулись с проблемой создания оружия для них, уже решенной флотом. Поэтому флот передал ВВС большое количество торпед и персонал для их обслуживания.

В ходе войны ВВС предпринимали титанические усилия для улучшения общей ситуации, в том числе своих взаимоотношений с флотом. Однако создание доктрины комбинированных операций и получение практического опыта для успешного ведения такого рода военных действий требовало многих лет работы. Конечно, в ходе войны, перемалывавшей людей и технику, возможностей наверстать упущенное не осталось. Поэтому в плане воздушной поддержки итальянский флот в течение всей войны серьезно уступал своим противникам.

Супермарина

Перед началом хронологического описания событий войны обязательно следует аппарат высшего оперативного командования флота, который отвечал за проведение операций на морс. Этот штаб известен как Супермарина.

Современное состояние средств связи и военного искусства делают совершенно необходимым сосредоточение в одной структуре, находящейся на берегу в хорошо защищенном штабе, функций сбора и координации информации о морских операциях. Это требование особенно существенно при действиях в такой относительно узкой акватории, как Средиземное море. Только такая командная организация может надлежащим образом координировать диспозицию всех имеющихся военных средств. Поэтому итальянская Супермарина имела штаб в министерстве Военно-морского флота до тех пор, пока Рим не был объявлен открытым городом. Позднее ее штаб перебазировался в огромный подземный центр радиосвязи в Сайта Розе на Виз Кассиа.

В большой и сложной организации подобного рода сами военно-морские группы составляют лишь небольшую часть, хотя на примере итальянцев видно, что это самые важные фигуры на шахматной доске морской войны. Подобная система приводит к тому, что адмирал, ранее командовавший флотом на каждом его шаге, раздваивается. Одна его часть становится стратегом, который изучает и планирует предварительные фазы боя и руководит развертыванием сил из постоянного центрального штаба на берегу. А вторая часть является тактиком, который командует флотом непосредственно в бою.

В случае Супермарины эта система, как всякое творение рук человеческих, имела ряд недостатков. Самым главным, по-видимому, было стремление централизовать управление сильнее, чем это действительно требовалось.

Вторым серьезным недостатком было то, что командиры на берегу, так же, как командиры соединений в море, постоянно чувствовал: за спиной незримое присутствие Супермарины, иногда предпочитая ожидать приказов или даже требовать инструкций, хотя они вполне могли, а подчас просто были должны действовать самостоятельно. Однако, как автор мог сам заметить, Супермарина чаще ошибалась воздерживаясь от вмешательства, чем в случаях, когда она брала руководство на себя. Пытаясь не связывать свободу действий высшего командующего в море во время фазы развертывания сил и самого боя. Супермарина часто не передавала директивы, которые требовалось передать, по се же собственным оценкам, или те, которые были продиктованы более полным видением ситуации. Ретроспективное изучение этих боев показывает, что соответствующая директива могла привести к более успешным результатам.

Другим дефектом итальянских командных структур была иерархическая организация Супермарины. На вершине стоял начальник Штаба ВМФ, он же заместитель военно-морского министра, в силу этого сильна загруженный делами министерства. В результате на практике оперативное руководство Супермариной оказывалось в руках заместителя начальника штаба, который часто был единственным человеком, знакомым со всеми деталями текущего положения, но чья активность и инициатива были ограничены. Его положение усложнялось тем, что только его начальник лично обсуждал все оперативные проблемы с Муссолини, являвшимся верховным главнокомандующим вооруженными силами и с итальянским Верховным Командованием. Как упоминалось выше, начальник Штаба ВМФ не всегда хорошо знал нюансы положения, чтобы убедить Верховное Командование принять точку зрения флота. Положение дел становилось еще более плачевным, поскольку само итальянское Верховное Командование, слабо понимало стратегические и технические проблемы морской войны, которая велась на Средиземном море.

Начальник германского Абвера адмирал Канарис, умный и хорошо информированный наблюдатель, сказал маршалу Роммелю: «Итальянский флот, в основном, высокого качества, что позволит ему противостоять лучшим флотам мира. Однако его Верховному Командованию не хватает решительности. Но, скорее всего, это результат того, что ему приходится действовать под руководством итальянского Верховного Командования, которое контролируется армией».

Работа различных отделов складывалась в функционирование Супермарины в целом. Самым важным из них был так называемый Оперативный Центр. Через него проходили все донесения, он отдавал все специальные и экстраординарные приказы. С помощью картотеки больших настенных карт Оперативный Центр отслеживал местонахождение всех кораблей, своих и вражеских, в море и в портах. Оперативный Центр был той точкой, откуда осуществлялось руководство флотом в целом и всеми итальянскими кораблями, начиная от линкоров и кончая последним буксиром. Этот нервный центр итальянского флота непрерывно функционировал с 1 июня 1940 года, когда начала действовать Супермарина, и до 12 сентября 1943 года, когда начальник Морского Генерального Штаба, прибыв после подписания перемирия в Бриндизи, принял там командование флотом.

В целом Супермарина была высокоэффективной организацией, а ее Оперативный Центр вполне удовлетворительно справлялся со своими обязанностями в ходе всей войны. Остальным отделам Супермарины в общем не хватало воображения, чтобы отыскать то остроумные решение среди тысяч вариантов, которое будет ключом к успеху. Эта слабость не была недостатком отдельных офицеров Супермарины. Скорее, она была следствием их перегруженности канцелярской работой, что не оставляло им времени для выработки и четкой формулировки «оперативных идей». Это было особенно верно для офицеров, занимавших высшие посты.

Работа Супермарины была тесно связана и зависела от функционирования систем связи, чья роль столь велика во всех областях современной войны. Итальянский флот с самого начала уделял максимальное внимание всем видам связи. Ведь первые опыты Маркони по радиосвязи на море были проделаны итальянским флотом. В начале войны флот имел свою собственную разветвленную и высокоэффективную сеть связи, в которую входили телефон, радио и телеграф. Сложная «нервная система» имела свой центр в штабе Супермарины. Кроме нее, существовала своя отдельная секретная телефонная сеть, связывавшая все флотские штабы па полуострове и в Сицилии. Из Супермарины можно было связаться с флагманскими кораблями, когда они находились в Специи, Неаполе или Таранто. Этим способом можно было передавать наиболее секретные и срочные сообщения прямо по телефону из Оперативного Центра без постороннего вмешательства. Когда вспоминаешь миллионы телефонных, радио– и телеграфных сообщений, переданных за годы войны по сетям связи флота, легко оценить эффективность их работы. До 8 сентябри 1943 года один только римский центр зарегистрировал более 3000000 сообщений.

Эта система связи использовала различные шифры, секретность которых была особенно важна. Ее следовало сохранять любой ценой. В целом эта служба действовала очень неплохо, особенно когда представляешь огромный объем проделанных работ и большое количество использованных шифров. Итальянский флот также создал высокоэффективную службу радиоперехвата и дешифровки. Этот отдел работал в условиях строгой секретности, и даже сегодня о нем нельзя рассказывать. Криптографическая служба, возглавляемая маленькой группой талантливых офицеров, проделала огромную и исключительно полезную работу в ходе войны. Например, немедленная расшифровка британских разведывательных донесений имела огромное значение и помогала флоту до некоторой степени компенсировать недостатки собственной разведки, так как позволяла Супермарине использовать работу вражеской разведывательной службы.