На склоне одной из гор Приэльбрусья местные жители обнаружили сенсационную находку — целый батальон немецких егерей, видимо, попавших во время войны под лавину. Причем, снег за 70 лет спрессовался, и сквозь образовавшийся лед видны даже лица солдат.

Секретное подразделение под лавиной

Недавно в Нальчик к известному писателю и краеведу Виктору Котлярову обратился житель одного из балкарских селений Северного Приэльбрусья. То, что поведал паренек, стало для историка и издателя журнала «Эльбрус» настоящим шоком: в Кабардино-Балкарии на склоне одной из гор в ущелье они с друзьями нашли прошлым летом массовое скопление гитлеровских трупов, покоящихся под толщей льда. Молодым людям предстало жуткое зрелище: фашисты, которые лежали подо льдом группами и по одиночке на расстоянии десятков метров друг от друга, застыли в самых разных позах. Скорей всего отряд погиб внезапно и, даже не вступив в бой. Потому что среди примерно двухсот солдат, похороненных в высокогорной могиле, не просто нет раненных, не видно даже крови или других признаков, явно говоривших бы о характере смерти. Гость «Издательства Марии и Виктора Котляровых» утверждал это наверняка, так как через спрессованный за более чем 70 лет снег, превратившийся со временем в лед, прекрасно видны малейшие детали экипировки умерших: оружие, обмундирование, альпинистское снаряжение. Отчетливо видны даже лица егерей (а судя по экипировке, это именно они), до сих пор глядящих сквозь лед застывшими глазами.

Что это за секретное подразделение, попавшее под внезапную лавину в узком ущелье, пока остается загадкой. И не только для Виктора Котлярова. Доподлинно не известно даже то, к каким именно частям вермахта (и вермахта ли?) принадлежали погибшие. Старожилы Баксанского ущелья, бывшие во время войны еще совсем молодыми, вспоминают, что в одном из аулов, Заюково, квартировал странный отряд. Странность подразделения проявлялась, с одной стороны, в том, что немцы не воевали: ни убитых, ни раненных, по словам местных стариков, у них не было. С другой — если бы егеря принимали участие в боевых действиях, они бы не сидели на месте. У фашистов было с собой какое-то оборудование, погрузив которое на автомобили, они каждый день выезжали с рассветом в горы и возвращались лишь затемно. Чем они там занимались, что за технику возили с собой — тайна, покрытая мраком.

Братская могила — не по-немецки

Но массу вопросов вызывает даже не то, кем были умершие, сколько тот факт, что гитлеровцы остались незахороненными. Это, по словам поисковика Олега Заруцкого , нонсенс. Офицер, который возглавляет поисковый отряд «Память», работающий в Кабардино-Балкарии, поясняет, что за все время, что они занимаются поиском и идентификацией останков наших солдат в тех районах, ни им, ни коллегам из «Мемориала Эльбрус» и других поисковых команд не попался ни один незахороненный немец. Потому как гитлеровцы неукоснительно и с присущей им педантичностью хоронили каждого погибшего в высокогорных боях сослуживца.

Причем, у каждого фашиста был при себе так называемый индивидуальный жетон, состоящий из двух частей. Когда офицер или солдат погибал, специальная похоронная команда делала все для того, чтобы вытащить труп с поля боя, пусть даже если для этого требовалось поднять его из ущелья. Одна часть разломленного по перфорации жетона оставалась при военнослужащем, другую отправляли вместе с соответствующими бумагами в архив. Само тело, как правило, отправляли в Германию. Правда, сделать это удавалось не всегда — летом, в жару, тело быстро разлагалось. И в случае, если его не успевали отправить на родину, хоронили в специальных местах — на отдельно образованных кладбищах немецких военнослужащих (вместе с половинкой жетона).

А тут 200 вмерзших в лед и не преданных земле солдат и офицеров. Возможно, они стали жертвой собственной же секретности. То есть не исключена вероятность того, что о спецбатальоне ничего не было известно даже гитлеровскому командованию на местном уровне. А может, они просто заблудились и, скрытые под слоем снега, остались незамеченными для немецких поисковых или похоронных эвакокоманд.

Кроме рассказа о пропавшем немецком батальоне балкарец показал исследователю жетоны (не один и не два, а много), не переломленные пополам. Это еще раз подтверждает версию о внезапной смерти подразделения. Однако, военный историк Олег Опрышко , которому рассказали о жуткой находке, поставил эту версию под сомнение: чтобы такая большая группа гитлеровцев пропала без вести и никто (ни наши специалисты, ни немецкие историки) ничего об этом не слышал — такого, по его словам, просто не может быть.

Так немцы или наши?

Опрышко полагает, что речь все-таки может идти о наших военнослужащих, которых, как известно, находят в этих местах в безымянных могилах и просто незахороненными до сих пор. Ведь у нас, к большому сожалению, ни солдат, как правило, не жалели, бросая их в бой пачками, ни похоронить зачастую как следует не могли, потому что такой возможности, в силу ряда обстоятельств, иногда просто не было.

Так кто лежит под метровым (а местами и более) слоем льда — гитлеровцы или наши военнослужащие? Ребята, обратившиеся в «Редакцию журнала «Эльбрус», категорически стоят на своем: они уверены в том, что нашли погребенными именно немецких егерей — ну, в крайнем случае, румынских горных охотников. Об этом говорит хотя бы специальная экипировка солдат — такая, которой у красноармейцев и в помине не существовало.

Так или иначе, но Виктор уже начал собственное расследование, связавшись со своими немецкими коллегами и попросив их помочь разобраться в данном вопросе: сделать соответствующие запросы и подключить всех заинтересованных в этом лиц. Трудность, на его взгляд, заключается в том, что львиная доля архивных документов была вывезена американцами в 1945 году из Германии в США, где и пребывает до сих пор. Да и немецким добровольным помощникам тоже пока ничего существенного узнать не удалось.

Вот и приходится исследователям надеяться лишь на то, что им удастся извлечь из ледовой могилы угодивших туда солдат. Ведь при них наверняка найдутся прекрасно сохранившиеся документы и личные вещи. Поэтому в район массового стихийного захоронения в июле-августе текущего года готовится отправиться совместная экспедиция — соответствующие переговоры с немецкими поисковиками уже ведутся. Единственная проблема — «черные копатели», наплыва которых опасаются краеведы и исследователи. Именно поэтому место трагедии держится в строжайшей тайне. Получится поисковикам добраться до коварного ущелья или же нет — загадывать наперед не имеет смысла. Очевидно лишь одно: война не закончена, пока не захоронен ее последний солдат.

Фотографии военного фотокорреспондента С.Н. Струнникова

Сталинград с воздуха

Разрушенные кварталы города

У элеватора

У театра имени Горького

Внутренний вид вокзала

Вокзальная площадь

Берег Волги

Универмаг. Здесь был штаб Паулюса

Вход в штаб Паулюса

Кабинет фельдмаршала Паулюса

"Улицы" немцев под Сталинградом

Недоеденная немцами лошадь

Остатки съеденных немцами лошадей

Шестиствольные минометы

(Часть 2)

Эрзац-обувь

У сбитого транспортного самолета

Аэродром, оставленный противником

Немецкий разведчик

Фокке-вульф четырехмоторный

Парашютно-десантные баллоны

Немецкие склады снарядов

Пленные

Немецкое кладбище в сел. Городище

После вражеского налета

Все, что осталось от румынской кавалерии

70 лет назад завершилась Сталинградская битва, которая де-факто решила исход Великой Отечественной Войны и сделала поражение Германии окончательно неизбежным. По различным оценкам, она унесла до миллиона жизней наших солдат и гражданских лиц и более 1,5 миллионов военнослужащих вермахта и стран-сателлитов нацистской Германии.

Собственно, историческое значение данной битвы понятно любому мало-мальски образованному человеку, поэтому не буду в очередной раз на эту тему распространяться. Лучше просто вспомнить скупые документальные кадры, где объектив фотографа выхватил мгновения этой величайшей драмы, в которой принял участие и мой дед.

Наступление немцев

Площадь Павших борцов в Сталинграде до начала налетов на город.

В центре Сталинграда в 1942-м году за несколько дней до начала битвы.

Немецкие танки в большой излучине Дона. Июль 1942 года.

Боевые действия советских войск в большой излучине Дона. Июль 1942 года.

Немецкие войска в большой излучине Дона. Июль 1942 года.

В начале августа 6-ая армия разгромила большую часть советской армии в изгибе Дона к северу от Калача. На фотографии апокалипсическая сцена на берегу реки датируемая первой неделей августа. Однако, в отличии от лета 1941 года, немецким войскам не удалось окружить советские войска и захватить большое количество пленных и трофеев.

Брошенный неисправный советский танк Т-26 при отступлении советских войск в районе Сталинграда. 1942 год.

Жители Сталинграда устанавливают противотанковковые ежи на улицах города.

Советские пулемётчики меняют позицию в районе Дона. Август 1942 года.

Немецкие солдаты залегли в канаве во время боя за населенный пункт на подступах к Сталинграду. За спинами немецких солдат трое советских пленных или "хиви".

Советские беженцы идут по дороге мимо немецкого танка на подступах к Сталинграду.

Разбомбленный советский эшелон на подступах к Сталинграду. Август 1942 года.

Городской комитет обороны Сталинграда. Слева на право - Воронин, Чуянов, Зименков.

Командующий фронтом А.И.Еременко, начальник артиллерии В.Н.Матвеев и член Военного совета Н.С.Хрущев.

Контратака наших солдат на подступах к Сталинграду.

Советские офицеры допрашивают пленного немца.

Сталинград. Первые налеты фашисткой авиации. Август 1942 года.

Первые бомбежки Сталинграда. Жители смотрят на пожары. Слева виднеется зенитное орудие.

Немецкие пикирующие бомбардировщики Юнкерс Ю-87 в небе над горящим Сталинградом. Август 1942 года.

Женщина стоит на улице Московской, перед входом в сквер Карла Маркса. На месте здания на заднем фоне, сейчас Медакадемия.

Дети в Сталинграде прячутся от бомбящих немецких самолетов.

Командующий 4-м воздушным флотом В. Рихтгофен (с биноклем) и командир 16-й танковой дивизии Г. Хубе наблюдают за бомбардировкой Сталинграда 23 августа 1942 года.

Знаменитое фото — фонтан «Детский хоровод» на вокзальной площади Сталинграда после налета фашистской авиации. Вокзал разбомбили 23 августа 1942 года.

Сталинград в огне. 1942 год.

Сталинград в огне в районе вокзала, на переднем плане фонтан «Детский хоровод». В небе аэростаты воздушного заграждения.

Переправа немецкой 3-й моторизованной дивизии через Дон. 23 августа 1942 года. 23 августа 1942 года немецкий 14-й танковый корпус прорвал фронт 62 Армии в районе Вертячего и пройдя за день 72 км, вышел к Волге севернее Сталинграда.

Части немецкой 6-ой армии наступают на Сталинград. Меньше чем через полгода в ходе советского наступления под Сталинградом эта армия будет окружена и разгромлена. 2 февраля 1943 года 6-я армия капитулировала, 91 тысяча солдат и офицеров, в том числе и штаб армии во главе с фельдмаршалом Паулюсом, сдались в плен.

Советские солдаты перед атакой под Сталинградом.

Танки и бронетехника немецкой 24-й танковой дивизии наступают в степи на Сталинград, август 1942 года.
Хорошо видна эмблема 24-й танковой дивизии — всадник на корме БТР Sd.Kfz.251.

Советские пулеметчики с пулеметом «Максима» образца 1910 года меняют позицию под Сталинградом. 1942 год.

Немецкие солдаты и офицеры пьют воду на подступах к Сталинграду.

Горящий советский танк Т-34, рядом сгоревший член экипажа. Август 1942 года.

Медсестра В. Смирнова на поле боя оказывает помощь раненному бойцу. Сталинград, район хутора Вертячий, 1942 год.

Расчет советской 37-мм автоматической зенитной пушки. Август 1942 года.

Немецкие солдаты на холмах на подступах к Сталинграду.

Разведчик Н. Романов, вооруженный пистолет-пулеметом конструкции Шпагина ППШ-41 и четырьмя ручными гранатами конструкции Дьяконова РГД-33. На одной гранате одета рубашка с дополнительными осколками. В таком виде граната является оборонительной. Три других гранаты без рубашек являются наступательными. Сталинград, август 1942 года.

76-мм орудие ЗиС-3 сержанта Афанасьева ведёт огонь во время сражения за Сталинград. 1942 год.

Немецкая САУ Marder III на окраине Сталинграда. Август 1942 года.

Немецкая пехота продвигается к Сталинграду, горящему на горизонте. Август 1942 года.

Танки Pz.Kpfw.III 24-й танковой дивизии вермахта в пригороде Сталинграда.

Танки немецкой 16-ой танковой дивизии движутся на Сталинград.

Панцергренадеры 16-й танковой дивизии вермахта, вышедшие к берегу Волги под Сталинградом. 25 августа 1942 года.

Оборона города

Немецкие солдаты на улице в Сталинграде проходят мимо сгоревших трамваев.

Саперы-гвардейцы под командованием гвардии старшего лейтенанта П.Л. Белоцерковского за строительством переправы через водный рубеж в районе Сталинграда, сентябрь 1942 года.

Пленные немцы под охраной на берегу Волги. Район Сталинграда.

Уличный бой в Сталинграде. Сентябрь 1942 года.

Немецкая штурмовая группа на развалинах завода в Сталинграде. Конец сентября 1942 года.

Немцы в Сталинграде в районе хлебозавода. Очевидно, это захваченные позиции советских войск. На переднем плане — пленный красноармеец (советская форма, нет ремня), правее валяется советский автомат ППШ.

Поднятие фашистского флага немецкими солдатам в одном из занятых районов Сталинграда.

Атака морских пехотинцев при обороне Сталинграда. (Мой дед воевал в составе этой части).

Ополченцы Сталинградского тракторного завода идут к месту боев.

Немецкий обер-лейтенант с трофейным советским автоматом ППШ.

Советский расчет 50-мм ротного миномета ведет огонь в Сталинграде. Сентябрь-октябрь 1942 года.

Немецкий расчет пулемета MG-34 во главе с унтер-офицером готовится к броску на новую позицию.

Санинструктор оказывает помощь раненному солдату. Осень 1942 года.

Известный немецкий фотограф и журналист Бенно Вундшаммер (Benno Wundshammer, справа), во время войны служивший в роте пропаганды (Propagandakompanie), рядом с офицерами вермахта в Сталинграде.

Немецкая штурмовая группа в Сталинграде.

76-мм дивизионная и противотанковая пушка образца 1942 года — самое массовое советское артиллерийское орудие Великой Отечественной войны (выпущено около 103 тысяч единиц). Благодаря своим отличным боевым и эксплутационным характеристикам, признается специалистами как одно из лучших орудий Второй мировой войны. Стоит на вооружении некоторых стран до сих пор.

Немецкие солдаты в советском противотанковом рве ожидают сигнала к атаке. На заднем плане танк Pz.Kpfw. IV Ausf F-2. Сталинград, 1942 год.

Немецкие сапёры под прикрытием САУ «Штурмгешутц» (StuG III) направляются к советским позициям в Сталинграде. На заднем плане видны опоры трамвайной контактной сети и характерный (сохранившийся и поныне) забор СТЗ (ВГТЗ) за которым просматриваются уцелевшие после бомбёжек и обстрелов заводские корпуса. Атака ведётся с участка правый берег Мокрой Мечётки — Вечерний Механический институт.

Советские солдаты ведут бой за этаж в разрушенном доме в Сталинграде.

Немецкие солдаты наблюдают за обстрелом советских позиций в Сталинграде.

Немецкие солдаты требуют, чтобы пожилая женщина покинула свое убежище на развалинах Сталинграда. 1942 год.

Перекур советских бойцов в Сталинграде. 1942 год.

Бой в развалинах Сталинграда, осень 1942 года.

Немцы с верблюдами в районе Сталинграда.

Позиция немецкого пулемётного расчёта в одном из домов Сталинграда. Осень 1942 года.

Сбитый над центром Сталинграда фашистский бомбардировщик "Хейнкель".

Красноармейцы берут в плен немецкого снайпера в разрушенном доме в Сталинграде.

Советские санитарки выносят раненого из цеха завода. 1942 год.

Городские бои в руинах Сталинграда.

Генерал-майор, Герой Советского Союза А.И. Родимцев в окружении своих бойцов-сибиряков 13-й гвардейской дивизии. Сталинград, 1942 год.

Штурмовая группа 13-й гвардейской дивизии освобождает дом в Сталинграде, занятый немецкими войсками. 1942 год.

Немецкий минометный расчет готовится открыть огонь во время боев в Сталинграде. Позиция оборудована в воронке перед подбитым советским танком Т-34-76. Южное направление, в полосе 24-й танковой дивизии вермахта. 1942 год.

Советские солдаты на развалинах Сталинграда.

Расчёт немецкого 50-мм противотанкового орудия PaK 38 на одном из перекрёстков Сталинграда. 8 октября 1942 года.

Расчет 152-мм орудия ведет огонь по врагу с левого берега Волги.

Уличные бои в Сталинграде. Советские солдаты стреляют по захваченному немцами многоквартирному дому.

Атака советских солдат на захваченный немецкими войсками разрушенный дом в Сталинграде. 1942 год.

Немецкий унтер-офицер с трофейным советским пистолетом-пулемётом ППШ прячется за кучей заводского мусора. Сталинград, сентябрь-октябрь 1942 года.

Немецкие пехотинцы наблюдают за самолетами люфтваффе в небе Сталинграда, которые бомбят советские укрепления, прокладывая своим войскам дорогу к опорному пункту командования советской 13-й гвардейской дивизии.

Командир 3-го батальона 42-го гвардейского стрелкового полка Е.А. Жуков (слева) слушает доклад своего разведчика. Сталинград, 1942 год.

Советский солдат ведет бой на развалинах Сталинграда.

Советские солдаты ведут бой в руинах сталинградских домов.

Немецкие солдаты у развалин Сталинградского тракторного завода. Слева видна немецкая САУ StuG III. Октябрь 1942 года.

Командующий 6-ой Армии Паулюс с командиром 297-й пехотной дивизии генерал-майором Морицом фон Дреббером. Сталинград, 20 октября 1942 года.

Ополченцы ведут бой на территории Сталинградского тракторного завода.

Рабочие Сталинградского тракторного завода (СТЗ) на защите своего завода от наступающих немецких войск. Боец на переднем плане вооружен танковым пулеметом Дягтерева (ДТ), который устанавливался на выпускаемые заводом танки Т-34.

Немецкий солдат закрепляет фашистский флаг на здании в центре Сталинграда. Октябрь 1942 года.

Немецкий офицер и унтер-офицер, вооруженные пистолетами-пулеметами MP-40 ведут уличный бой.

Советский огнемётчик на территории Сталинградского тракторного завода (СТЗ),где во время обороны Сталинграда шли ожесточенные бои. Октябрь 1942 года.

Немецкие солдаты в генераторном зале разрушенной электростанции в Сталинграде. Ноябрь 1942 года.

Героический «Дом Павлова» в дни Сталинградской битвы.

Бой у Дома Павлова. Сталинград, 1942 год.

Советская штурмовая группа перед атакой в Сталинграде.

Девушка-санинструктор сопровождает раненого солдата.

Видны брошенные немецкие 105-мм полевые гаубицы leFH.18 и автомобиль "Opel-Kadett" двухдверной модификации.

Офицер ставит боевую задачу солдатам немецкой 389-й пехотной дивизии в Сталинграде.Слева, на переднем плане — немецкий солдат вооруженный трофейной советской винтовкой СВТ-40.

Немецкий пулеметный расчет ведет огонь по зданию, из которого стрелял советский снайпер. Сталинград, сентябрь-октябрь 1942 года.

Рабочие завода «Красный Октябрь» на защите родного завода.

Красноармеец c пищевым термосом на спине в Сталинграде.

Немецкая пехота перед атакой на советские позиции на окраине Сталинграда. 6 ноября 1942 года.

Так сподручней. Сталинград, 1942 год.

Ополченцы сталинградского завода «Красный Октябрь» братья Климовы с захваченным немецким пулемётом MG-34 на территории рабочего поселка Красный Октябрь. Справа лежит убитый бывший хозяин этого пулемёта. 9 ноября 1942 года.

Советские бойцы ведут огонь из окон разрушенного здания в районе завода "Красный Октябрь". Через минуту после того, как была сделана эта фотография, фотограф сделал еще один снимок, на котором видно, что боец, который здесь бежит к дальнему окну, ранен или убит — его развернуло и он упал на подоконник.

Продолжение драматической серии из двух фотографий — на снимке, сделанном за минуту до этого, видно, что боец, лежащий в дальнем окне, еще невредим — он бежит к этому самому окну.

Немецкое солдатское кладбище в селе под Сталинградом. 10 ноября 1942 года.

Гауптман Фридрих Винклер (Friedrich Konrad Winkler) (в центре) ставит боевую задачу солдатам 305-й пехотной дивизии в районе сталинградского завода «Баррикады». Первый слева вооружен трофейным советским автоматом ППШ-41. Стоит отметить сломанный «штурмовой пехотный знак» на груди гауптмана. Ноябрь 1942 года. В феврале 1943 года, гауптман (капитан) Винклер был взят в плен и вскоре после этого умер в лагере для военнопленных в Бекетовке.
Лицо смазано из-за того, что в момент съемки гауптман крутил головой.

Бойцы 138-й стрелковой дивизии ведут бой в районе завода "Баррикады".

Защитники завода «Баррикады» идут на боевые позиции. Боец на переднем плане несет на плече противотанковое ружье.

Контрнаступление

Советские солдаты атакуют при поддержке танков Т-34 в районе города Калач, ноябрь 1942 года.

Советские танки Т-34 с солдатами на броне на марше в заснеженной степи во время Сталинградской стратегической наступательной операции, ноябрь 1942 года.

Советские войска в наступлении, на переднем плане гужевая повозка с продовольствием, позади советские танки Т-34. Сталинградский фронт. Авторское название фото: «Дороги наступления».

Колонна советских бронеавтомобилей БА-64 выходит на огневой рубеж южнее Сталинграда. Ноябрь 1942 года.

Советские войска в наступлении под Сталинградом, на переднем плане знаменитые реактивные установки «Катюша» (шасси на котором базируется БМ-13 - это армейский грузовой автомобиль International M-5-6x6-318, поставленный в СССР по ленд-лизу), позади танки Т-34.

Советские солдаты достают из подбитого немецкого танка Pz.Kpfw.III самодельную обувь.

Убитые солдаты 4-й румынской армии возле озера Бармацак. Район Сталинграда, 20 ноября 1942 года.

Пленные румынские солдаты.

Колонна пленных румын.

Разгром

Командующий Донским фронтом генерал-лейтенант Константин Константинович Рокоссовский (слева) на передовых позициях. Рядом с ним командующий 65-й армией генерал-лейтенант Павел Иванович Батов. Ноябрь-декабрь 1942 года.

Советские танки Т-34 с солдатами на броне на марше в заснеженной степи во время Среднедонской наступательной операции. Декабрь 1942 года.

Раненый немецкий солдат курит с летчиками перед отправкой в тыл из под Сталинграда. Декабрь 1942 года.

Немецкие солдаты в окружении под Сталинградом.

Сбитый немецкий самолёт в центре Сталинграда. Декабрь 1942 года.

Бойцы 13-й гвардейской стрелковой дивизии в Сталинграде в часы отдыха, декабрь 1942 года.

Танкисты 24-го советского танкового корпуса (с 26 декабря 1942 года — 2-го гвардейского) на броне танка Т-34 во время ликвидации окруженной под Сталинградом группировки немецких войск, декабрь 1942 года.

После окружения Сталинграда Гитлер дал приказ Манштейну, командующему недавно созданной группы армий "Дон", чтобы он прорвался в город к окружённым войскам 6-й Армии. На фотографии немецкий танк натыкается на русскую мину во время неудавшейся контратаки 20 декабря 1942 года.

Советские артиллеристы отражают атаку немцев.

Отступление немецких частей группы армий «Дон» после неудачной попытки спасти окруженную 6-ю армию.

Захват одного из немецких аэродромов, с которых снабжалась окруженная 6-я армия.

Захваченные советскими солдатами шестиствольные минометы.

Пленные немецкие офицеры 6-й армии вермахта в Сталинграде. Январь 1943 года.
Первые четверо, слева направо: генерал-майор Отто Корфес (Otto Korfes), командир 295-й пехотной дивизии; подполковник Герхард Диссель (Gerhard Dissel), начальник штаба 295-й пехотной дивизии; генерал артиллерии Макс Пфеффер (Max Pfeffer), командир 4-го армейского корпуса; генерал артиллерии Вальтер фон Зейдлитц-Курцбах (Walther von Seydlitz-Kurzbach), командир 51-го армейского корпуса.

Пленный немецкий солдат в Сталинграде. Январь 1943 года.

Замёрзшие заживо немцы под Сталинградом.

Немецкие военнопленные в районе Сталинграда. Январь 1943 года.

Советские автоматчики на крыше дома в Сталинграде. Январь 1943 года.

Тела погибших в районе Сталинграда немецких солдат. На заднем плане — немецкое военное кладбище. Январь 1943 года.

Расчёт советского 120-мм полкового миномёта батареи комбата Бездетко вёдет огонь по врагу. Сталинградская область, 22 января 1943 года.

Советские артиллеристы, расположившись у немецкого военного кладбища, ведут огонь по немецким позициям в Сталинграде из 76-мм дивизионной пушки образца 1942 года ЗиС-3. 1943 год.

Советские солдаты закрепляют флаг на здании в центре Сталинграда. Январь 1943 года.

Погибшие от голода и холода под Сталинградом немецкие солдаты у входа в землянку, январь 1943 года.

Танк Т-34 с именем собственным «Родина» на площади Павших Борцов в Сталинграде. Левее виднеется знаменитое здание центрального универмага, сильно поврежденное во время боев. Январь 1943 года.

Встреча бойцов 21-й и 62-й армии на северо-западных склонах Мамаева Кургана. Встреча наступающих навстречу друг другу соединений означала рассечение окруженной в Сталинграде немецкой группировки на две части и ее скорый разгром. 26 января 1943 года.

Трупы убитых или замерзших немецких солдат под Сталинградом.

Пленение генерал-фельдмаршала Паулюса.

Фельдмаршал Фридрих Паулюс (слева), командующий окруженной в Сталинграде 6-й армии Вермахта, начальник его штаба генерал-лейтенант Артур Шмидт (Arthur Schmidt) и его адьютант Вильгельм Адам (Wilhelm Adam) под Сталинградом после сдачи в плен.

Пленные генералы 6-й армии.

Пленный завоеватель. Сталинград, 1943 год.

Пленные немцы проходят по улицам Сталинграда.

Подбитый немецкий танк Pz.Kpfw. III. 1943 год.

Пленные немцы в Сталинграде. 1943 год.

Подбитые немецкие танки на окраине Сталинграда.

Советские бойцы рассматривают захваченный нацистский флаг на берегу Волги в Сталинграде. 1943 год.

Замёрзшие немецкие солдаты в снежном укрытии в Сталинграде.

Немецкие солдаты, убитые под Сталинградом. Февраль 1943 года. Авторское название фото — «Напобеждался до смерти».

Гора копыт лошадей, съеденных окруженными в Сталинграде. После окружения под Сталинградом немецкой 6-й армии и перекрытия путей ее снабжения продовольствием, в немецких войсках начался голод. Немцы съели весь домашний скот местных жителей, всех домашних животных и убитых во время боев в Сталинграде лошадей. Сталинград, январь 1943 года.

Немецкие солдаты,захваченные в плен в районе Сталинграда.

Пленные итальянцы. Район Сталинграда.

Трофейная немецкая авиатехника под Сталинградом. Большой самолет — транспортный планер Мессершмитт Me.321, левее — пикирующий бомбардировщик Юнкерс Ю-87, на переднем плане самовар.

Убитые немецкие солдаты. Район Сталинграда.

Колонна пленных немцев в районе Сталинграда.

Красный флаг над площадью Павших Героев освобожденного Сталинграда. 31 января 1943 года.
На заднем плане — здание универмага, где был взят в плен штаб окруженной 6-й армии вермахта во главе с командующим армией фельдмаршалом Паулюсом. На площади — захваченные советскими войсками немецкие грузовики.

Группа советских саперов со щупами направляется на разминирование в центре разрушенного Сталинграда. 2 февраля 1943 года.

Брошенные немецкие САУ Marder II с 76,2-мм пушкой, захваченные советскими войсками в Сталинградском котле. 1943 год.

Пленные немцы из состава 11-го пехотного корпуса генерал-полковника Карла Штрекера, сдавшиеся в плен в районе Сталинградского тракторного завода 2 февраля 1943 года.

Советские солдаты на фоне Центрального универмага Сталинграда, в подвале которого был взят в плен штаб 6-й немецкой армии. 1943 год.

Советские бойцы (слева — женщина) на груде обломков на улице освобожденного Сталинграда. Позади видны трофейные немецкие автомобили. Авторское название фотографии — «Сталинград — свободен». Февраль 1943 года.

Высший командный состав 13-й гвардейской стрелковой дивизии у входа в блиндаж (слева направо): командир дивизии генерал-майор А.И. Родимцев, начальник штаба подполковник Т.В. Вельский, полковой комиссар Л.К. Щур. Сталинград, 1943 год.

Командующий 62-й армией В.И. Чуйков (слева) и член военного совета К.А. Гуров во время беседы с легендарным снайпером В.Г. Зайцевым рассматривают его винтовку.

Советский солдат в Сталинграде пишет письмо домой. 1943 год.

Советские танкисты у танков Т-34 после завершения боёв в Сталинграде. 1943 год.

Захваченная советскими войсками немецкая автомобильная техника. Слева направо — стандартизированный грузовик Henschel 33, автобус MAN, 3-х тонный грузовик Ford G 977T, за ним более ранний Ford G917t, на переднем плане стандартизированный 1,5 тонный грузовик Mercedes-Benz G3a образца 1929 г., далее легковой Mercedes 170V b, и Volkswagen type 82.

Колонна пленных немцев, румын и итальянцев в Сталинграде. 1943 год.

Сталинград после сражения.

Бойцы советской 138-й мотострелковой бригады, принимавшие участие в освобождении Сталинградского вокзала. 1943 год.

Советские солдаты ликуют в ознаменовании победы в Сталинградской битве.

Продолжение, начало постов под тэгом «1941 год глазами немцев»

После перерыва, вызванного наплывом текущих событий, продолжаю ставить подборку цитат из очень интересной, на мой взгляд, книги британского историка Роберта Кершоу "1941 год глазами немцев. Березовые кресты вместо Железных", в которой автор собрал и проанализировал множество документальных свидетельств участников событий по обе стороны восточного фронта

Как я уже говорил, на мой взгляд, книга особенно интересна тем, что это еще и взгляд на события 1941 года на востоке со стороны

Обратите внимание на совершенно разную приспособленность людей и техники к действиям в услвоиях сильных морозов в Вермахте и в Красной армии

Заголовки жирным шрифтом и подбор иллюстраций - мои, всё остальное - цитаты из книги Кершоу

Последний рывок к Москве - «неожиданные» морозы

« В ноябре месяце 2-я авиаэскадра пикирующих бомбардировщиков докладывала: «Зимние метеоусловия, слякоть и непогода. Только пикирующие бомбардировщики с высоты в 100 метров атакуют пытавшиеся ударить во фланг 110-й пехотной дивизии советские танки». 7 ноября 1941 года температура понизилась до 20 градусов мороза, что вызвало отказ двигателей Ю-87. Командир авиаэскадры майор Хозель отмечает в военном дневнике: «Несмотря на все усилия, предпринимаемые нами, мы можем организовать не более одного вылета в несколько дней».
<…>
Обер-лейтенант Ганс Рудель, пилот пикирующего бомбардировщика, вспоминает, как «в результате резкого похолодания до минус 40 градусов замерзла даже смазка. Все бортовые пулеметы заклинило». И подводит печальный итог: «Борьба с холодом была ничуть не легче, чем с противником».

Офицеры люфтваффе под Москвой, 1941 год

<…>
Лейтенант артиллерии Георг Рихтер из 2-й танковой дивизии постоянно упоминает в своем военном дневнике о воздушных атаках русской авиации. Своего пика они достигли к концу ноября, совпав по времени со снижением активности люфтваффе. 26 ноября он записывает: «Прилетел целый рой русских самолетов, а наши можно было пересчитать по пальцам!» Запись следующего дня: «Русские господствуют в воздухе».
<…>
21 октября 1941 года один унтер-офицер из зенитного полка писал домой:

«Сколько мы еще пробудем здесь, зависит от того, как пройдет эта операция. Разумеется, самым лучшим было бы, если бы нас погрузили в вагоны да отправили в Германию. Но, возможно, придется и зимовать здесь. Этого мы не знаем».

Другой унтер-офицер из 167-й пехотной дивизии рассказывал о «самых разнообразных слухах». Говорили разное, «кое-кто утверждал, что нас уберут отсюда еще до Рождества, другие убеждали, что мы будем зимовать в Рязани, в 150 километрах от Тулы». В любом случае «к Рождеству мы отсюда уберемся».
<…>
Унтер-офицер из транспортного батальона писал домой в первых числах ноября.

«Никто не может понять, почему мы так и не получили зимнего обмундирования… Мне кажется [французы], в 1812 году были куда лучше одеты для этой зимы. Судя по всему, те, кто там наверху, просто не в курсе, иначе этот вопрос был бы решен».

Немецкие солдаты на Восточном фронте, зима 1941 года

<…>
«Все кругом только и думали, где отхватить себе что-нибудь потеплее, — рассказывал артиллерист Ганс Мауэрман, воевавший под Ленинградом. — У русских отбирали простыни и постельное белье, чтобы пошить из них хоть какое-то подобие маскхалатов».
<…>
Водитель русского танка Вениамин Ивантеев, служивший на центральном участке фронта, писал 17 ноября: «Немцы все еще ходят в летних шинельках». К ним в плен попал «18-летний мальчишка-солдат, худой, грязный, голодный». На допросе он рассказал все, даже показал нужное на карте. Когда его все же решили отпустить, этот немец ни за какие блага не хотел возвращаться к своим. Мол, «для него война была окончена». Так что уж лучше «попасть в плен, но выжить, чем тебя свои расстреляют».
<…>
«Ледяной ветер хлестал в лицо, — вспоминал пулеметчик Вальтер Нойштифтер, — покрывая инеем ресницы, брови». Холод проникал повсюду. Из-за морозов отказывали автоматы и пулеметы, не заводились двигатели грузовиков и танков. «Снова мороз, — констатировал лейтенант Георг Рихтер 5 ноября 1941 года. — Продолжится ли эта кампания?»

Немцы под Москвой, 1941 год

«14 ноября утром я посетил 167-ю пехотную дивизию и беседовал со многими офицерами и солдатами. Снабжение войск плохое. Не хватает белых маскировочных халатов, сапожной мази, белья и, прежде всего, суконных штанов. Значительная часть солдат одета в штаны из хлопчатобумажной ткани, и это — при 22-градусном морозе! Острая необходимость ощущается также в сапогах и чулках».

После этого Гудериан отправился на участок 112-й дивизии, «…где увидел ту же картину. Наших солдат, одетых в русские шинели и меховые шапки, можно было узнать только по эмблемам».
<…>
Прибыв в танковую бригаду, генерал увидел, что из 600 танков, насчитывавшихся в трех дивизиях, осталось только 50.

«Гололедица сильно препятствовала действиям танков, тем более что шипы еще не были получены. Из-за морозов потели стекла оптических приборов, а специальная мазь, противодействующая этому, до сих пор не была получена. Перед пуском танковых моторов их приходилось разогревать. Горючее частично замерзало, масло густело. Здесь также недоставало зимнего обмундирования и глизантина. 43-й армейский корпус сообщил о кровопролитных боях».
<…>
Вот что писал 17 ноября 1941 года генерал Гудериан:

«Мы приближаемся к нашей конечной цели очень медленно в условиях ледяного холода и в исключительно плохих условиях для размещения наших несчастных солдат. С каждым днем увеличиваются трудности снабжения, осуществляемого по железным дорогам. Именно трудности снабжения являются главной причиной всех наших бедствий, ибо без горючего наши автомашины не могут передвигаться. Если бы не эти трудности, мы были бы значительно ближе к своей цели.

И тем не менее наши храбрые войска одерживают одну победу за другой, преодолевая с удивительным терпением все трудности. Мы должны быть благодарны за то, что наши люди являются такими хорошими солдатами…»
<…>
На северном участке фронта холода наступили раньше. «Иногда мороз доходил до минус 40 градусов даже в бункере», — вспоминал Рольф Дам, радист пехотного батальона, участвовавшего в блокаде Ленинграда. Холода до крайности осложняли решение буквально всех вопросов. «Нельзя было ни помыться, ни сходить в туалет, — добавляет Рольф Дам. — Попробуйте-ка снять штаны на сорокаградусном морозе!»

Немецкие солдаты под Москвой, ноябрь 1941 года

Невероятный по протяженности фронт удерживали изрядно поредевшие войска. Генерал-фельдмаршал фон Бок предельно откровенен на страницах своего военного дневника. Запись от 1 ноября 1941 года:

«Положение отчаянное, и я с завистью поглядываю на Крым, где солнце и сухая степь, что позволяет нестись вперед сломя голову и где русские улепетывают от нас как зайцы».

И тут же добавляет:

«Так могло бы быть и здесь, не увязни мы в этой грязи по колено».
<…>
«Так что же, мы достойны сочувствия или все же восхищения? — такой вопрос задает солдат 260-й пехотной дивизии. — Не имея зимнего обмундирования, даже рукавиц и теплой обуви, мы коченеем в этих промерзлых насквозь дырах».
<…>
Фон Бок 21 ноября досадовал, что «наступление не обладает необходимой глубиной. По числу дивизий, если мыслить чисто штабными категориями, соотношение сил вряд ли менее благоприятно, чем обычно». Ужасны, по мнению генерал-фельдмаршала, последствия потерь личного состава, «…отдельные роты насчитывают от 20 до 30 человек…» Боеспособность войск существенно снизилась и в результате потерь среди офицерского состава: «громадные потери командного состава и усталость личного состава, да еще жуткие морозы в придачу — все это кардинально меняет картину».

Алоис Кельнер, курьер, постоянно сновавший из дивизии в дивизию под Наро-Фоминском, в 70 километрах от Москвы, был полностью в курсе обстановки на этом участке фронта.

«Замерзшие тела убитых немецких солдат штабелями уложены вдоль дорог, как бревна, — делится Кельнер впечатлениями. — В каждом таком штабеле человек по 60-70».

Резко возросли потери среди офицеров. «Наиболее ощутимы потери среди командного состава. Многими батальонами командуют лейтенанты, один обер-лейтенант командует полком…» — подтверждает и фельдмаршал фон Бок.

Командир танка Карл Рупп вспоминает «последнюю атаку в каком-то лесочке». Их подразделение наступало в составе 5-й танковой дивизии в 25-30 километрах от Москвы.
«Впереди двигались два танка Pz-II и два Pz-III. Замыкал колонну еще один Pz-II, в центре следовали автоматчики. Головной танк был подбит, экипаж погиб на месте. Я находился во втором. Пробиться не было никакой возможности, и нам пришлось повернуть назад».
<…>
Герд Хабеданк, стоявший как-то в охранении у одной из лесных дорог вместе с другими пехотинцами, «внезапно услышал гул танковых двигателей. Со стороны нашего тыла на нас неслись русские танки». Три советских «тридцатьчетверки» пронеслись мимо поста охранения, окатив всех снегом.

«К броне танков, — продолжает Хабеданк, — прижимались скрюченные фигуры русских пехотинцев. Видимо, они хотели таким образом прорваться к Москве». Немцы открыли беспорядочную стрельбу, и несколько человек русских свалились в снег. «Потом последний танк… въехал в воронку от снаряда, и тут в него угодил противотанковый снаряд. Но танк, как ни в чем не бывало, уполз прочь по узенькой дорожке и вскоре исчез из виду за деревьями, выплюнув синие клубы дыма».
<…>
Петер Пехель, корректировщик артиллерийского огня, вместе с группой танков направлялся к Волоколамску, расположенному в 60 километрах от Москвы. Ему, как и его товарищам, было явно не по себе — от волнения у них началась чуть ли не «медвежья болезнь». «Удастся нам сегодня или нет?» — не давала покоя мысль.

На том же участке действовали несколько танков Т-34 и БТ из 1-й гвардейской танковой бригады М.Е. Катукова. Им была поставлена задача устроить засаду вдоль той же дороги, в поддержку были приданы два батальона — пехотный и противотанковый. «По дороге ползла четверка немецких танков, — вспоминает Катуков. — И тут наши «тридцатьчетверки» из засады открыли по ним огонь».

Танки 1-й гвардейской танковой бригады в засаде. На переднем плане — легкий танк БТ-7, за ним виднеется Т-34. Западный фронт

Едва их танковая колонна оказалась под обстрелом с нескольких направлений, как «начался самый настоящий ад», свидетельствует Пехель. Беспорядочно маневрируя, немецкие танки оказались прямо под огнем русских противотанковых орудий. «Они подожгли головную машину, — продолжает Пехель, — затем снаряд попал в башню шедшего передо мной танка».

Так и не успев открыть огонь, был подбит и танк Пехеля.

«Вдруг как грохнет. И я ничего не вижу — искры из глаз. И тут я ощутил два резких толчка — в правую руку и левое бедро. Мой радист как завопит: «Мы подбиты!» И вдруг тишина, ни звука в нашем танке — совершенно жуткая тишина. И тут закричал уже я: «Все наружу! Быстро!» И стал выбираться из машины».

Из дымящейся груды металла удалось спастись лишь им двоим. Пехель, оглядевшись, заметил, что подбито уже пять их танков. Часть экипажей погибла в машинах, тела остальных лежали на снегу рядом с застывшими в неподвижности танками. Броня по правому борту была снесена 76-мм снарядами орудий Т-34.

«Превозмогая боль в правой руке и бедре, я привалился к танку, — продолжает рассказ Пехель. — И лицо заливала кровь, я даже видеть не мог». Вскоре кровь из раненого бедра Пехеля багровой ледышкой застыла на броне. Вокруг творился ад. «Кое-кто успел получить несколько ран», — рассказывает он. Вскоре и сам Пехель потерял сознание от болевого шока и потери крови.

«Командир танка, стоявшего рядом с моим, получил пулю в голову, и я видел, как у него по лицу мозги растекались. А он все продолжал бегать кругами, крича: «Мама! Мама!» И тут на его счастье его свалила другая пуля или осколок».

Из леса выбегали русские, они заметили Пехеля. Он, сквозь пелену оцепенения, стал понимать, что сейчас произойдет.

«Боже мой! Всего-то пару дней назад я видел их жертвы, ребят из нашей роты. Видел эти выколотые глаза, отрезанные половые органы, до неузнаваемости изуродованные лица. Нет уж, лучше смерть сразу, чем такое!»

Русские солдаты не проводили разницы между танкистами и эсэсовцами — и те, и другие носили черную форму. Иногда и у танкистов были на петлицах черепа, такие же, как у эсэсовцев из дивизии «Мертвая голова». «А тебе всего 19, ты ведь и не жил толком. Не хочу умирать», — вдруг мелькнуло в голове у Пехеля, когда он стал подумывать о том, не пустить ли себе пулю в лоб.

Но тут словно в сказке, откуда ни возьмись, появились танки — немецкое подкрепление! Машины с ходу пронеслись через позиции русских. Пехелю несказанно повезло, его подобрали, перевязали и отправили в тыл на излечение.

На поле боя под Москвой, 1941 год

Два танка Т-34 Катукова прикрывали отходящих с боем пехотинцев. Немцы, вскарабкавшись на броню советских танков, призывали экипажи сдаваться. Пулеметчик шедшего неподалеку другого танка Т-34, по словам Катукова, «дав очередь, смел противника с брони танка его товарища».

Несмотря на техническое превосходство танков Т-34, потери их были весьма высоки. В октябре умиравший от ран водитель танка Иван Колосов писал в последнем письме жене: «Я — последний из оставшихся в живых водителей танка из нашего взвода».

Тяжелораненый Колосов горевал о том, что больше не увидится с женой. Медсестра Нина Вишневская вспоминает об ужасных ожогах членов экипажей подбитых танков, о том, как сложно было вытащить их из объятых пламенем машин. «Очень трудно вытащить наружу кого-нибудь из экипажа, в особенности стрелка башенного пулемета». Вишневская описывает, каких душевных мук стоило перетаскивать изувеченных танкистов.

«Очень скоро, стоило мне пару раз увидеть обожженные до неузнаваемости лица, обугленные руки, я поняла, что такое война. Выбиравшиеся наружу члены экипажа получали тяжелейшие ожоги. И переломы рук или ног. Все они имели очень тяжелые ранения. Вот, бывало, лежат и умоляют нас: «Сестричка, если я умру, напиши моей матери или жене».»

Советский танк Т-34, подбитый и горящий под Москвой

Роберт Кершоу 1941 год глазами немцев. Березовые кресты вместо Железных
http://detectivebooks.ru/book/20480016/?page=1

Продолжение следует

Битва за советскую столицу началась в конце сентября 1941г. К началу декабря наступил переломный момент в сражении, когда советская армия перешла в наступление. Немаловажную роль в ослаблении немецкой армии в этот период сыграла погода. Морозы в декабре 1941 г. в районе Москвы были очень сильными, термометр опускался до -40 С. Как оказалось, к такой суровой зиме советские солдаты были подготовлены лучше, чем немецкие. Гитлер рассчитывал на блицкриг в СССР, так что военные действия должны были закончиться до наступления зимы. Первые морозы ударили уже в начале ноября, в то время как немецкие солдаты оставались в легком обмундировании.

Немцы не носили валенки, а сапоги получали строго по ноге. Это, конечно, элегантно, но надеть тёплые носки в них было трудно.В России с 18 в. солдатам выдавались сапоги на размер больше, что позволяло набивать их соломой, а позднее газетами и избегать обморожений, даже если какое-то время не было валенок. Кроме того, немецкие солдаты зимой были одеты в продуваемые шинели, пилотки и матерчатые перчатки.

Свидетели этих событий также рассказывали, как немцы, разбуженные ночными залпами «катюш», выскакивали на улицу в кальсонах и замерзали заживо. Потери Германии из-за обморожений составили 133 тыс. человек. На передовой обморожения ног у немцев достигали в большинстве дивизий 40%.

Чтобы облегчить положение своих солдат на Восточном фронте зимой 1941 г. германский фонд «Зимняя помощь» стал собирать тёплые вещи. В Германии мужчины практически не носили зимние вещи, поэтому собирать их стали немецкие женщины. Это вызывало некоторое недоумение: сможет ли гордый немецкий солдат греть руки, например в дамской меховой муфте? Оказалось, что смог.

Незадолго до Рождества Гитлер отдал приказ о срочных мерах по улучшению положения замерзающих немецких солдат: конфисковать у советских пленных и гражданского населения зимнюю одежду, с помощью взрывов создавать окопы, организовывать для солдат отапливаемые опорные пункты. Однако изъятые у русских потрепанные вещи, так же, как и присланные из Германии, не соответствовали войсковым стандартам. Для создания отапливаемых опорных пунктов у немцев не было подходящего оборудования и строительных материалов.

Правда, немцам удалось, к примеру, вовремя поставить на фронт небольшие чугунные печки для отопления блиндажей. Они были нетяжелыми, и перенести их могли 2 солдата, но при этом они были способны обогреть довольно большие помещения. Среди советских солдат такие печки считались очень солидными трофеями.

Но проблемы были не только у самих бойцов вермахта, смазочные масла для их техники не были рассчитаны на такую низкую температуру, они просто замерзали. Сотни единиц немецкой техники вышли из строя. В то же время русские засовывали свои автоматы в меховые чехлы, а затворы пулеметов смазывали зимним маслом.

Безусловно, сильные морозы 1941-1942 гг пагубно отразились и на советских бойцах, многие из них так же, как и немцы, пострадали от обморожений. Однако русские гораздо лучше были подготовлены к подобным погодным условиям, что также сыграло свою роль в победе под Москвой.