22 ноября 2017 года указом президента РФ новым главкомом Воздушно-космических сил (ВКС) назначен 51-летний генерал-полковник Сергей Суровикин. Ранее он возглавлял группировку российских войск в Сирии, правда, недолго: по одним источникам, с марта этого года, по другим – с июня. До этого он несколько лет занимал должность командующего войсками Восточного военного округа. Карьера этого военного развивалась стремительно и шумно.

О предстоящем назначении именно Суровикина главкомом ВКС стало известно еще в сентябре, когда был анонсирован уход с этого поста генерал-полковника Виктора Бондарева. Его уход выглядит странно: предельный возраст пребывания на военной службе для генерал-полковника – 65 лет, а Бондареву 7 декабря исполнится лишь 58 лет, так что еще семь лет он вполне мог прослужить. И главкомом созданного в 2015 году нового вида Вооруженных сил он пробыл лишь два года.

Еще больше вопросов вызывает назначение во главе чисто "воздушного" вида Вооруженных сил общевойскового генерала, никогда никакого касательства не имевшего к военной авиации, к космическим войскам или войскам ПВО-ПРО, также входящим в ВКС. В военной авиации общевойсковиков, танкистов, вообще представителей Сухопутных войск традиционно величают "сапогами", так уж повелось. Как повелось и то, что военной авиацией должен командовать только авиационный генерал, но никак не "генерал в сапогах", поскольку, не зная специфики авиации, просто нереально понять огромного количества вещей.

С конца 1930-х годов советскую военную авиацию возглавляли "непрофильные" специалисты, но это была заря ее создания: то есть летчики уже были, но командиры стратегического уровня из них еще не выросли. Но с 1939 года военной авиацией командовали только летчики. Правда, было дело, когда в 1987 году, после посадки у Кремля самолета Матиаса Руста, главкомом войск ПВО (в состав которой входила и авиация ПВО – свыше 1200 истребителей) назначили генерала армии Ивана Третьяка, никогда ранее к авиации отношения тоже не имевшего, выпускника пулеметного училища и пехотинца до мозга костей. Из многих уст слышал историю, как он приехал инспектировать аэродром в Ростовской области и, взобравшись на командно-диспетчерский пункт, осмотрел сверху полосу, централизованную заправочную, рулежки и выдал нечто вроде: "Эх, какой же здесь замечательный танкодром получился бы!" или "Это ж сколько здесь танков можно разместить!"

Первым делом генерал армии Третьяк переобул вверенную ему авиацию в сапоги, а при инспектировании авиаполков проверял не состояние авиатехники, а объезжал аэродром по периметру и смотрел, ровно ли стоят столбики ограждения, какое расстояние между рядами колючей проволоки и правильно ли выкрашены колодезные люки. В этом и заключалось его инспектирование. И между полетами летчики авиаполков ПВО высаживали деревья, красили и перекладывали бордюры, чистили лесопосадки у аэродрома, организация полетов главкома и вовсе не интересовала.

Казенные издания поспешили сообщить, что генерал Суровикин возглавлял российскую группировку в Сирии, получив там неоценимый опыт комбинированного применения сил. А еще у него за плечами Военная академия Генерального штаба, которую он закончил с отличием. Но в Сирии он был три месяца. Еще пишут про его богатый боевой опыт, но в чем именно: в организации летной подготовки летчиков различных видов авиации или в обеспечении технического обслуживания авиационной техники? Наверное, он может обозначить боевую задачу, показав на карте, где именно авиации необходимо нанести удар. Но может ли общевойсковой генерал спланировать силы и средства для выполнения поставленной задачи? Разумеется, нет – для этого необходимо на профессиональном уровне знать хотя бы характеристики авиационной техники и применяемых средств поражения.

Аргумент относительно успешного окончания генералом Суровикиным академии Генштаба и вовсе слаб: в этой академии проходили обучение все главкомы и командующие ВВС. И они тоже изучали там стратегические вопросы и организацию взаимодействия всех видов и родов войск. Однако же авиационных генералов почему-то не назначают главкомами Сухопутных войск, не ставят во главе военных округов или командующими общевойсковыми и танковыми соединениями.

К тому же именно во время командования Суровикина российская группировка (а также наемники из ЧВК) в Сирии понесла самые чувствительные потери, вплоть до генерала и нескольких полковников. Еще полагают, что в ходе боев в Дейр-эз-Зоре Суровикин провалил задачу переправы через реку Евфрат, целью которой было блокировать продвижение курдов к нефтяным полям. Поэтому, мол, курдам и достались крупнейшие нефтяные месторождения – 75 процентов всей сирийской нефти. Тем не менее именно генерал Суровикин оказался единственным из всех командующих российской группировки, которого непрестанно демонстрировали центральные телеканалы. Уверяя, что именно в период его командования сирийские правительственные войска добились максимального успеха на полях сражений.

Первая кровь

Официальная биография нового главкома ВКС интересна тем, что в ней слишком много лакун и загадок. Например, там сказано, что в 1987 году он окончил Омское высшее общевойсковое командное училище – с золотой медалью, но где служил до 1991 года, об этом ни слова. Другие источники сообщают, что воевал в Афганистане, но про хронологические рамки этой службы и в какой именно части – об этом молчок. Хотя в 1989 году он уже служит в Подмосковье, в "придворной" 2-й гвардейской Таманской мотострелковой дивизии, так что в Афганистане, если и был, то не больше года. Получив за это время орден Красной Звезды и медаль "За отвагу": немало для свежеиспеченного лейтенанта-взводного.

Правда, ни Красной Звезды, ни медали "За отвагу" на парадном мундире нет, планок этих наград он тоже не носит, что тоже странно. С планками и орденами у генерала вообще путаница. Согласно справке агентства "РИА Новости", опубликованной в 2011 году, Сергей Суровикин награжден тремя орденами Мужества, орденом "За военные заслуги", медалями ордена "За заслуги перед Отечеством" I и II степени с изображением мечей, орденом Красной Звезды, медалями "За отвагу", "За боевые заслуги" и др. Однако на современной официальной фотографии с сайта Минобороны у него почему-то планки лишь одного из трех орденов Мужества, ордена "За военные заслуги" и отчего-то лишь одной из своих боевых медалей – "За боевые заслуги". На других снимках у него то две планки ордена Мужества, то все три, причем все это относится к одному и тому же периоду времени. Ордена, конечно, имеют свойство накапливаться, но чтобы они убывали… Странно и не носить хотя бы планки боевых советских наград. Да и вообще порядок ношения наград и наградных планок строго регламентирован: ничего лишнего, но и без убавления, носи все, что получил.

Всего через четыре года после окончания училища, в августе 1991 года, Сергей Суровикин уже капитан и командир батальона. Точнее, исполняющий обязанности комбата, но за четыре года дорасти от лейтенанта до целого комбата в "придворной" Таманской дивизии – это не просто быстро, а чрезмерно ускоренно. Про таких стремительных в армии обычно говорят "его ведут", имея в виду "мохнатую лапу". Но "лапа" оказалась весьма кстати, когда в ходе ГКЧП именно батальону, которым он командовал, выпала сомнительная честь пролить кровь трех гражданских лиц: Владимира Усова, Дмитрия Комаря и Ильи Кричевского.

Как утверждал один из активных участников событий, Сергей Братчиков, именно командир батальона достал пистолет и выстрелил в лоб первому попавшемуся. Правда, никто ничего потом доказать не смог: ни пулю не нашли, ни оружие, из которого стреляли, а табельный пистолет комбата оказался чист. Может, все обстояло совсем не так, но тогда в Москву ввели три армейские дивизии, дивизию внутренних войск, подразделения КГБ, а кровь гражданских пролил лишь батальон Суровикина. Несколько месяцев капитан Суровикин провел в Матросской Тишине, но в декабре 1991 года освобожден и даже повышен в звании до майора: утверждают, что по личному указанию Ельцина. И в 1992 году 25-летнего майора направили на учебу в Военную академию имени М. В. Фрунзе: рывок просто небывалый.

Пистолеты Суровикина

В 1995 году слушатель Военной академии имени Фрунзе майор Суровикин вновь попал в историю, на сей раз уже чисто уголовную. Военный суд Московского гарнизона признал его виновным по трем статьям еще действовавшего тогда УК РСФСР: части 1 статьи 17 ("Совершение преступления группой лиц по предварительному сговору или организованной группой"), статье 218 ("Незаконное ношение, хранение, приобретение, изготовление или сбыт оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ") и части 1 статьи 218 ("Хищение огнестрельного оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ"). Будущий генерал был обвинен в пособничестве в приобретении и сбыте, а также ношении огнестрельного оружия и боеприпасов без соответствующего разрешения.

Эти статьи тогдашнего УК предусматривали основательные сроки лишения свободы: 218-я – от трех до восьми лет, 218-1 – до семи лет, а если имел место предварительный сговор группой лиц, либо деяние было совершено "лицом, которому огнестрельное оружие, боевые припасы или взрывчатые вещества выданы для служебного пользования или вверены под охрану", то и до десяти лет лишения свободы. Но приговор оказался мягким и совершенно гуманным: один год лишения свободы условно. Правда, кроме кадровых органов Минобороны никто так бы и не знал про эту историю, если бы не заместитель генерального прокурора Российской Федерации, главный военный прокурор Сергей Фридинский. 2 декабря 2011 года он направил служебное письмо министру обороны России Анатолию Сердюкову, в котором официально известил его об этом казусе. Что было особо актуально в связи с тем, что Суровикин (к тому моменту уже генерал-лейтенант) возглавил рабочую группу по созданию органов военной полиции "с перспективой назначения на должность начальника Главного управления военной полиции Министерства обороны".

Главный военный прокурор информировал министра обороны, что "не только из морально-этических соображений, но и согласно статье 20 проекта федерального закона "О военной полиции Вооруженных Сил Российской Федерации" обоснованно предусмотрен запрет на службу в военной полиции граждан, имеющих или имевших судимость". Этот демарш Главного военного прокурора без ответа не остался. На защиту генерала поднялся только что созданный тогда Следственный комитет РФ в лице его Военно-следственного управления, почему-то по Южному военному округу, к которому Суровикин тогда никакого касательства не имел.

Один из руководящих чинов этого подразделения СК признал, что "во время обучения в Военной академии имени Фрунзе имели место случаи, когда некоторые преподаватели нелегально продавали оружие, за что и были уголовно наказаны". И вот, "выполняя просьбу одного из таких преподавателей, майор Суровикин согласился передать коллеге с другого курса пистолет, который должен был быть использован якобы для участия в соревновании. Майор, не догадываясь об истинных намерениях, поручение выполнил". На допросе же майор Суровикин поведал о своей уверенности, что ничего противоправного не совершает, а потому, "когда следствие разобралось, что офицера подставили, обвинение сняли и судимость погасили".

Все нормативно-правовые акты, регламентирующие обращение с личным табельным оружием, однозначно трактуют вынос его за пределы воинской части вне рамок исполнения служебных обязанностей как преступление. В мирное время и мирном месте табельное оружие должно находиться в служебном сейфе или оружейной комнате, откуда выдается при назначении военнослужащего в наряд или при проведении зачетных стрельб, после вновь сдается. Личное (табельное) оружие офицера (тип оружия и его номер) записано в его удостоверении личности.

Но это – личное табельное, а у слушателя военной академии никакого личного табельного оружия нет и быть не может. Разве лишь если его назначат в патруль или наряд по академии: тогда он и получит пистолет и две обоймы, расписавшись в книге выдачи оружия и боеприпасов, а после наряда сдаст, точно так же сделав роспись в соответствующей графе. Утрата оружия, а равно его кража или соучастие в таковой, даже и по "неведению", – одно из самых "нехороших" преступлений для кадрового офицера, черная метка. И однозначно крест на военной карьере.

Через много лет сам Суровикин скажет, что для него "эта тема" якобы закрыта еще в 1995 году: "Следствие разобралось в деле, установило мою невиновность, мне принесли извинения и погасили судимость", а затем и "решение суда об осуждении было отменено, в связи с отсутствием в моих действиях состава преступления, предмета спекуляций больше нет". Но, как вытекает из письма главного военного прокурора, все обстояло не совсем так: следствие, конечно, разобралось, но, предъявив обвинение, передало дело в суд. Который и вынес, пусть и условный, но обвинительный приговор по трем статьям действовавшего УК.

Отмены приговора Суровикин стал добиваться лишь спустя много лет, будучи уже генералом и в связи с предстоящим высоким назначением. То есть пока это не стало препятствием для очередного карьерного взлета, он вполне был согласен с приговором и ничего опротестовывать не собирался? Да ведь вроде бы и не весь приговор отменен, а лишь по двум из трех статей УК РСФСР: почему-то по 17-й ("Соучастие") и части 1-й статьи 281-й ("Хищение огнестрельного оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ"). Про отмену приговора в части статьи "просто" 218-й ("Незаконное ношение, хранение, приобретение, изготовление или сбыт оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ") нет ни слова.

Железная рука

Майора отправили – формально на войну, но не в Чечню, где как раз бои были в полном разгаре, а в 201-ю мотострелковую дивизию, дислоцированную в Таджикистане. В 32 года он уже полковник и целый начальник штаба дивизии. Таджикистан тогда тоже считался "горячей точкой", но к тому времени формально, поскольку боевых действий там 201-я дивизия фактически уже не вела: они завершились еще летом 1993 года. Знакомый офицер, служивший в 1995 году в той самой 201-й мотострелковой дивизии, говорит, что "там тогда был курорт". Положим, не совсем курорт, но уж точно не полноценный театр боевых действий. Так или иначе, но и в Таджикистане по служебной лестнице Суровикин перемещался быстро, стремительно пробежав ступеньки комбата, начальника штаба полка, командира полка, став затем начальником штаба дивизии: от комбата до начштаба дивизии – всего за пять лет.

В 2002 году Суровикин окончил академию Генштаба – тоже с отличием. Затем новое назначение – в Приволжско-Уральский военный округ, командиром 34-й мотострелковой дивизии. Комдивом считался образцовым, заслужив репутацию сурового командира и "железной руки", сделав соединение передовым. Только методы, которыми это было достигнуто, вряд ли можно счесть новаторскими: именно с назначением Суровикина на эту должность дивизия регулярно стала фигурировать в скандалах и уголовных сводках, связанных с мордобоем и даже убийствами.

Например, в марте 2004 года военный суд Екатеринбургского гарнизона приговорил двух солдат-срочников этой дивизии к восьми годам лишения свободы за убийство солдата-сослуживца, Ярослава Лазарева. Как выяснилось, солдат был убит с ведома офицеров, фактически же по их указанию. Летом 2003 года этот солдат, прибыв на побывку домой, в часть не вернулся. Но спустя время Лазарева "вычислили", выследили и поймали. Два офицера спецкоманды закинули беглеца в багажник автомобиля и привезли в 32-й военный городок, где дислоцировалась 34-я дивизия со своим штабом. Вечером 5 декабря 2003 года капитан Денис Шаковец, командир роты, в которой служил рядовой Лазарев, выстроил своих солдат и, разъяснив им всю пагубность самовольных отлучек, приказал привязать Лазарева к решетке оружейной комнаты.

После чего по приказу офицера двое солдат всю ночь измывались над "невозвращенцем": сначала избивали несчастного коваными сапогами, кулаками и дубинками, отчего у него вытек глаз. Затем парня пытали уже разрядами электрического тока, запытав насмерть: утром 6 декабря Лазарев умер, распятый на решетке. Но реальный срок, хотя и небольшой, получили лишь два непосредственных исполнителя приказа. Капитану Шаковцу дали два года условно, а генералу Суровикину, по всей видимости, очередную благодарность – за вывод дивизии в передовые, орден "За военные заслуги" он тоже заслужил, похоже, тогда же.

Другая история того же периода и вовсе связана с мордобоем уже в кабинете самого комдива. В марте того же 2004 года подполковник Виктор Цибизов обратился в прокуратуру гарнизона с заявлением, что его избил старший воинский начальник – командир дивизии генерал-майор Суровикин. Подполковник Цибизов утверждал, что 15 марта 2004 года вместе с двумя старшими офицерами генерал избил его в своем кабинете за то, что на прошедших 14 марта того же года довыборах в Госдуму от Верх-Исетского округа он голосовал "не за того кандидата". Генерал тут же поспешил обвинить подполковника чуть ли не в дезертирстве: он якобы полторы недели не появлялся на службе. Гарнизонная прокуратура ничего не выявила: свидетели "не обнаружились", и Цибизова вынудили забрать заявление. В штабе Приволжско-Уральского военного округа сам факт генеральского мордобоя категорически отрицали.

Но следующий случай стал совсем уж вопиющим: 21 апреля того же 2004 года в том же самом кабинете Суровикина в закрытом 32-м военном городке покончил жизнь самоубийством его заместитель по вооружению полковник Андрей Штакал. У 37-летнего полковника остались жена и дочь. По данному факту было возбуждено уголовное дело, но его вскоре закрыли. В изложении военных прокуроров дело обстояло так: в дивизию с проверкой приехал заместитель командующего войсками ПУрВО генерал-лейтенант Александр Столяров, оставшийся недовольным результатами проверки. Он и вызвал Штакала и Суровикина на беседу в кабинет Суровикина.

Далее, цитирую, "военнослужащим были сделаны замечания по ходу проверки. В ответ полковник Штакал [совершил самоубийство]. Таким образом, следствием установлено, Суровикин никак не виновен в этой трагедии". В реальности не было представлено никаких доказательств того, что Суровикин тоже подвергся начальственному разносу и вообще, что это произошло в присутствие замковойсками округа. Затем официальная версия вдруг претерпела изменение и свидетелей уже не осталось, и вопрос о доведении до самоубийства отпал как бы уже сам собой.

Гвардии полковник Андрей Штакал – десантник, его репутация безупречна, сослуживцы в один голос отзывались о нем как о хорошем командире и очень порядочном человеке. Он участник боевых действий, кавалер ордена Мужества, на его кителе знак Военной академии (по всей видимости, имени Фрунзе), знак за множество прыжков с парашютом. Заместителем командира 34-й мотострелковой дивизии по вооружению Андрей Штакал был назначен в июне 2003 года. Ни о каком самоубийстве не помышлял: не тот характер, настоящий боец. А еще у полковника не было при себе никакого табельного пистолета! Следствие предало огласке такую деталь: выстрел был совершен не из табельного ПМ полковника Штакала, а из какого-то чужого, якобы принадлежавшего некоему офицеру Бочкину. И вот по одной из версий, этот Бочкин отдал свой наградной пистолет Штакалу, чтобы тот сдал его на склад, а замкомдива якобы почему-то не сделал этого. У специалистов же по судебно-медицинской экспертизе свое дополнение: характер раны полковника указывал на то, что он, мол, не хотел покончить жизнь самоубийством, а намеревался лишь имитировать его, но "не рассчитал угол приложения оружия к виску".

Правда, мой собеседник, некогда служивший в одном из управлений Генерального штаба, говорит, что даже если это и самоубийство, то "у хорошего командира офицеры не стреляются в кабинете из табельного оружия".

Дело быстро закрыли, а самого Суровикина отправили из ПУрВО в Чечню, командиром 42-й гвардейской мотострелковой дивизии. Но и там у комдива случилось ЧП: 21 февраля 2005 года под рухнувшей стеной птицефабрики в селе Пригородном Грозненского района погибли девять бойцов-разведчиков 70-го мотострелкового полка 42-й дивизии, еще трое были тяжело ранены. По официальной версии, боевики выстрелили из гранатомета. Генерал Суровикин тут же стал звездой телеэфира, поклявшись перед телекамерами, что за каждого погибшего бойца уничтожит троих боевиков. Но что же это за разведчики такие, которые подпускают противника к своему расположению? Вскоре выдвинули версию самообрушения. Но журналисты из "Новой газеты" тогда же выяснили, что никакого боя и никакого обстрела не было, а кто-то из подвыпивших военнослужащих случайно выстрелил из гранатомета внутри помещения. Или неосторожное обошелся с миной.

Но разбирательство заглохло, а вскоре и генерала Суровикина перевели из Чечни в Воронеж, на повышение – начальником штаба – первым заместителем 20-й гвардейской общевойсковой армии: в его неполных 39 лет. Когда же министром обороны стал Анатолий Сердюков, карьера Суровикина стала расти стремительно, и с апреля 2008 года он уже командующий 20-й армией. На этой должности он пробыл семь месяцев, а в ноябре того же года стремительно сел в кресло начальника Главного оперативного управления Генерального штаба Вооруженных сил РФ (ГОУ ГШ ВС РФ). ГОУ – ключевое управление Генштаба, именно оно отвечает за стратегическое и оперативное планирование военных операций и оперативное управление войсками.

Традиционно – и в советское время, и в новейшей истории России – ГОУ возглавляли военачальники с преимущественно богатым штабным опытом работы, в то время как Суровикин большую часть военной карьеры находился на чисто командных должностях. К тому же он пришел на второй по значению пост в Генштабе, не имея опыта прохождения службы в качестве начальника штаба военного округа и командующего войсками округа. То есть не прошел всех положенных (и даже обязательных для начальника ГОУ) ступеней армейской лестницы, до того весь его опыт ограничивался тактическим (дивизия) и оперативным уровнями (армия). В новой должности Суровикин продержался лишь 14 месяцев. С января по декабрь 2010 года наш герой начальник штаба – первый заместитель комвойсками ПУрВО: срок службы чисто номинальный, меньше года! Но попутно Суровикин окончил Военный институт МО, получив юридическое образование.

Генерал и его жена

Вскоре последовал перевод в уже хорошо знакомый Екатеринбург – начальником штаба – первым заместителем командующего войсками только что созданного Центрального военного округа (ЦВО). Но и на этой должности он пробыл весьма недолго, а по факту и вовсе формально, поскольку с 2011 года находился в длительной командировке: занимался организацией военной полиции. Из Екатеринбурга его перевели тихо и кулуарно, вроде бы по настоятельной просьбе командующего войсками округа генерал-полковника Владимира Чиркина, которому надоели многочисленные скандалы, в которых вновь успел отметиться Суровикин. На этот раз скандалы были связаны с бизнесом его супруги, Анны Борисовны Суровикиной. Про генерала в Екатеринбурге тогда так и говорили: это тот самый, который муж талантливой бизнесменши.

Жёны, как известно, самое большое достояние российской чиновной элиты: они все исключительно талантливы в бизнесе, а потому столь же исключительно богаты. Военные чиновники здесь не исключение: в то время как они прозябают на нищенских окладах, их супруги неистово трудятся, преумножая семейное достояние и состояние. Вот и у генерала Суровикина чрезвычайно талантливая, а потому и состоятельная жена. По данным на 2016 год, когда Суровикин командовал войсками Восточного военного округа, его жена с доходом в 44,021 миллиона рублей заняла второе место в списке богатейших супругов сотрудников Минобороны. У нее имелось три квартиры суммарной площадью 479 кв. м, три земельных участка общей площадью около 4,1 тысячи кв. м, дом 686 кв. м, машино-место (12 кв. м) и нежилое помещение (182 кв. м). Также супруга генерала являлась обладательницей Lexus RX 350.

Ее муж заработал в том году много меньше: 10,4 миллиона рублей. Но у него тоже две квартиры общей площадью 623 кв. м и легковой автомобиль Dodge Nitro. Анна Борисовна Суровикина, вместе с дочерью и двоюродным братом Александра Мишарина (губернатор Свердловской области в 2009–2012 годах), была учредителем лесопилки "Аргуслес" (встречается и название "Аргус-СФК"). По версии тогдашнего депутата Екатеринбургской областной думы Леонида Волкова (ныне он руководит штабом Алексея Навального), пилили они не только лес, но и бюджет области. Также известно, что Мишарин – давний и близкий друг Суровикина. Как еще в апреле 2012 года писал ресурс "УралИнформБюро", талантливая супруга генерала "не только ведет лесной бизнес с дочерью губернатора Мишарина, но в связке с силовиками и чиновниками областного правительства стремится зайти в любые выгодные сферы бизнеса".

После публикаций о его жене, как утверждал Леонид Волков, ему якобы передали угрозы генерала: "Этот человек на протяжении последней недели в разных коллективах людей несколько раз высказывался о том, что меня убьет, потому что я его жену обижаю, на нее клевещу и так далее. Он не передавал никаких угроз мне лично. Он высказывал свои угрозы в кругу людей, которые очевидно со мной знакомы и общаются. Это такой способ передачи привета". Скандал был шумный, но закончился почти пшиком: жена генерала подала в суд на Волкова, суд обязал того что-то убрать из блога и выплатить моральную компенсацию в размере 5 тысяч рублей. Когда Мишарин перестал быть губернатором Свердловской области, а генерала Суровикина перевели из Екатеринбурга, то и дела у фирмы "Аргус-СФК" пошли из рук вон плохо: набежали огромные долги за аренду земли и леса перед областным бюджетом – несколько десятков миллионов рублей, лес у супруги Суровикина и дочки Мишарина забрали через суд, и "инновационное предприятие" обанкротилось.

"Залюбит до смерти"

Летом 2011 года в епархии Суровикина очередное ЧП: в ночь со 2 на 3 июня произошел пожар на 102-м арсенале ЦВО, что в Удмуртии. На складе хранилось 172,5 тысячи тонн боеприпасов, из которых 163,6 тысячи тонн – почти 95 процентов – уничтожили пожар и взрывы. К дисциплинарной ответственности тогда привлекли 12 генералов, в том числе заместителя министра обороны генерала армии Дмитрия Булгакова и командующего войсками округа генерал-полковника Владимира Чиркина. Начальника штаба округа наказание не коснулось, поскольку он тогда находился в отпуске. Зато был наказан временно исполнявший его обязанности генерал-майор Сергей Чувакин. Вновь зашептались, что у генерала очень уж "хорошая химчистка", прекрасно убирающая пятна с мундира.

Сам же Суровикин осенью 2012 года убыл, можно сказать, на очередное повышение: около года он занимал должность начальника штаба – первого заместителя командующего войсками Восточного военного округа (ВВО), затем получил назначение командующим войсками ВВО.

На одном из военных форумов нашел такую характеристику работавшего с ним офицера: "очень умный, но всех окружающих залюбит до смерти. С 9.00 до 20.00 сплошные совещания, с 20.00 до полуночи – руководители доберутся до подчиненных и начнут решать проблемы, которые нужно было решить в рабочее время, да и в Москве рабочий день в разгаре, дергают, а с 6.00 – подготовка к утренним совещаниям. Куча справок, слайдов и т. п. …Короче: горе от ума". Другой офицер, также послуживший под началом Суровикина в ВВО, жаловался, что все служебное и даже ночное время уходило только на заполнение тетрадей и планов, подготовку фотоотчетов, рисование плакатов и сочинение многочисленных докладов, при проверках же проверяли вовсе не боевую подготовку, а только физкультурную, да еще те самые тетради и планы. В декабре 2013 года Суровикин получил звание уже генерал-полковника.

А в 2014 году, по утверждению нынешнего главы штаба Навального Леонида Волкова, командующий войсками Восточного военного округа генерал-полковник Сергей Суровикин работает почему-то не у себя в округе, "а в Ростовской области, где руководит отправкой на юго-восток Украины подчиненных ему танковых частей, пресловутых "бурятских танкистов". Руководил ли он этим процессом лично или нет, но очевидно, что без ведома командующего войсками Восточного военного округа никакие "бурятские танкисты" в Донбассе оказаться не могли.

В среду разрешилась, пожалуй, главная военно-кадровая интрига последних месяцев. Армейская газета "Красная звезда" сообщила, что указом президента РФ от 22 ноября главнокомандующим Воздушно-космическими силами России назначен генерал-полковник Сергей Суровикин.

На официальном сайте Кремля этот указ не размещали. Однако, учитывая специфику печатного издания, можно не сомневаться: назначение Суровикина действительно состоялось. Казалось бы, достойного генерала продвинули по служебной лестнице, что тут необычного? Тем более что о его выдвижении на вышестоящую должность многие СМИ начали говорить еще в середине осени.

Необычность не в карьерном росте Суровикина, а в том посту, который он занял. Дело в том, что этот генерал - стопроцентный сухопутчик. Пожалуй, впервые в истории российской и даже советской армии "пехотного" военачальника поставили во главе авиации. Точнее говоря, под командованием Суровикина теперь находятся не только Военно-воздушные силы страны, но и войска ПВО, космической и противоракетной обороны России.

Понятно, что такое, на первый взгляд парадоксальное, кадровое решение принято далеко не случайно. Когда речь идет о назначениях в высшем командном звене Вооруженных сил, случайностей не может быть по определению. Каждый кандидат на выдвижение обязательно всесторонне обсуждается в различных инстанциях. И лишь затем эту кандидатуру представляют для утверждения главе государства.

Почему выбор пал именно на Сергея Суровикина? Ответ, думается, связан не только с его завидной военной карьерой, хотя она заслуживает отдельного внимания. В свои 51 год генерал успел покомандовать дивизией, армией и округом, поработать на руководящих постах в Генштабе и центральном аппарате минобороны. И не только с его блестящим образованием - Суровикин окончил общевойсковое командное училище и две академии, в том числе Академию Генерального штаба.

В Сирии генерал Суровикин получил огромный опыт управления авиацией в реальных боевых условиях

При его назначении главкомом ВКС решающим фактором, скорее всего, стал боевой опыт управления авиацией в реальной боевой обстановке, приобретенный Суровикиным в качестве командующего российской группировкой войск в Сирии. Между прочим, де-факто он и сейчас исполняет эти сложные обязанности.

Напомним, что ядром нашего военного контингента в Сирии является боевая авиация. Любая крупная операция против террористов не обходится без ее участия. А за планирование и проведение этой операции целиком отвечает командующий группировки.

То же относится и к боевым действиям, в которых участвуют другие виды и рода войск. Всю их боевую работу также координирует командующий.

То есть речь идет об управлении целыми межвидовыми группировками войск. Такой работой Суровикин занимался в Сирии все последние месяцы. Результаты этой работы хорошо известны - при поддержке наших Воздушно-космических сил правительственные войска Сирии практически освободили территорию страны от террористов.

Что же касается самого военачальника, то, по мнению многих экспертов, он получил в Сирии огромный опыт управления авиацией в реальных боевых условиях.

Такими командными навыками сегодня могут похвастаться далеко не все летные генералы. Так что назначение Сергея Суровикина главкомом ВКС выглядит вполне логичным.

В руководстве Вооруженными силами РФ беспрецедентные перемены. Главнокомандующим ВКС назначен 51-летний генерал-полковник Сергей Суровикин , с марта 2017 года руководивший российской группировкой в Сирии. Выпускник Омского высшего общевойскового командного училища, а затем — Общевойсковой академии и Академии Генерального штаба, мотострелок по образованию и опыту службы, никогда прежде не имевший никакого отношения к военной авиации. Один из идеологов создания военной полиции в нашей армии, как считалось, ее он и должен был возглавить с декабря 2011 года. Но не сложилось. Вместо этого пришлось генералу ехать в Восточный военный округ — сначала замкомандующего, а потом и командующим его войсками. Позже, как уже сказано, была Сирия.

А теперь оно вон как повернулось: видимо, навсегда повесил Сергей Владимирович свой привычный зеленый китель в шкаф, переоделся в красивую генеральскую форму цвета неба и превратился в главного российского военного авиатора. Вряд ли ему будет просто во главе всех воздушных асов нашей страны, которые уже глухо ропщут по этому поводу.

Сравнить это решение Кремля можно лишь с печально памятным многим назначением Анатолия Сердюкова министром обороны России. Как мне рассказывали тогда бывшие сослуживцы, на первом заседании коллегии Минобороны Сердюков привычную для служивых аббревиатуру ВВС (в смысле — Военно-Воздушные силы) в заранее заготовленной для него речи прочитал как Би-Би-Си (в смысле — британская радиостанция). И это было только началом многих профессиональных ляпов этого персонажа на неизведанной для него прежде профессиональной стезе.

С какими подводными камнями предстоит столкнуться генерал-полковнику Суровикину на новом посту — это мы наверняка скоро узнаем. Но зачем и почему вообще Кремлю пришлось проделывать столь неслыханный в истории российской военной авиации кадровый кульбит?

Ну, благодарность президента Владимира Путина за подвиги в борьбе с международным терроризмом на Ближнем Востоке — это понятно. Все, кому довелось за эти годы командовать нашей воюющей группировкой в Сирии, неизменно уходят на повышение. Как, например, генерал-полковник Александр Дворников , после возвращения домой поставленный во главе Южного военного округа.

Ровно так же было и в годы чеченской войны. Путин ни разу не забывал никого из генералов, обеспечивавших его политическую победу. Так, допустим, во главе нашего Генерального штаба с 1997-го по 2004 годы оказался генерал армии Анатолий Квашнин . Так в мае 2000 года был назначен полномочным представителем президента Российской Федерации в Южном федеральном округе прежний командующий объединенной группировкой войск в Чечне генерал Виктор Казанцев , взявший Грозный.

В том, что нынешнее назначение генерала Суровикина из того же ряда официально оформленных благодарностей президента — сомнений нет. Но все же можно было бы подыскать для этого заслуженного военного нечто тоже очень значительное, но все же не связанное с абсолютно неизведанной сферой деятельности, где по этой причине запросто можно наломать дров на многие миллиарды. Как вышло у того же Сердюкова. Но раз Суровикина все же бросили на ВКС, выходит, для такого решения были и еще какие-то веские причины?

Скорее всего — так. Если продолжить аналогии с Сердюковым, то вероятно, бывший мотострелок Суровикин во главе военной авиации понадобился Кремлю чтобы сломать сложившиеся в этом главкомате корпоративные связи и провести его реформирование. Первое, что приходит в голову, — давно перезревшее решение проблемы армейской авиации (АА).

Напомню, что до 2003 года российская армейская авиация (а это вертолеты различного назначения, прежде всего — боевые) входила в состав Сухопутных войск. Как это сегодня принято практически во всем мире. Потому что боевые и транспортные вертолеты — важнейшее средство ведения общевойскового боя. И находиться оно должно в руках того военачальника, который этот бой организует. То есть — командира мотострелковой или танковой дивизии, корпуса, общевойсковой или танковой армии.

Но в 2003-м у нас все в очередной раз поставили с ног на голову. Причем, происходило это скоропалительно и совершенно непродуманно. Вот как о том решении в свое время журналистам рассказывал бывший командующий армейской авиацией Герой Советского Союза генерал-полковник Виталий Павлов : «Всё решилось спонтанно, на коллегии Министерства обороны. На это заседание меня не пригласили. Раньше ставился вопрос (1995 г.) о передаче армейской авиации в ВВС страны, но тогда подход был другой. Заранее создали комиссию из 40 человек, опросили всё армейское руководство, проанализировали ситуацию и вынесли решение о нецелесообразности таких преобразований. Здесь же Иванов (в те дни — министр обороны России — „СП“) спросил у Кормильцева (в ту пору — главкома Сухопутных войск — „СП“), готов ли он передать армейскую авиацию в подчинение главкома ВВС Михайлова . Тот, не задумываясь, ответил: „Авиация должна быть в одних руках“. Глупость. Самая настоящая глупость… Через время они одумаются, но это опять упрётся в колоссальные затраты, как людские, так и финансовые. Уверен, что за содеянное ни Кормильцев, ни Квашнин (тогда начальник Генштаба — „СП“) отвечать не будут».

А вот как комментировал ситуацию генерал-полковник Леонид Ивашов , в прошлом — член коллегии Минобороны: «Решение о ее (армейской авиации — „СП“) передаче ВВС было принято под давлением очень недалекого военачальника — Анатолия Квашнина. Он наломал много дров. Армейская авиация потому так и называется, что она призвана поддерживать армию на поле боя. С самого начала было очевидно, что решение отдать вертолеты в ВВС — неправильное. Во-первых, ВВС и ПВО объединены в одну структуру и решают единые специфические задачи. Вертолетные подразделения для них — обуза. Во-вторых, сами Сухопутные войска лишились очень мощной огневой поддержки. Это особенно ярко проявилось в августе 2008 года во время войны с Грузией. Когда наши войска двинулись вперед, в округе не оказалось ни одного вертолета, который можно было бы использовать для огневой поддержки, эвакуации, разведки или заброски спецгрупп. Даже отдел по взаимодействию с авиацией был расформирован. За эти глупости надо просто сажать».

Никого, конечно, за передачу АА сначала в ВВС, а потом и в ВКС, не посадили и не посадят. Но война 08.08.08 с Грузией действительно показала, что дров наломали немало. И генералы стали потихоньку сдавать назад. При этом пришлось (и приходится сегодня!) преодолевать нешуточное аппаратное сопротивление главкомата ВКС, который, как можно понять, совершенно не жаждет возвращать вертолетчиков в лоно Сухопутных войск. Видимо, потому, что с ними придется лишиться и немалого финансового пирога, высоких штатных должностей и прочих прелестей.

В 2008 году уже упомянутый генерал-полковник Павлов заявил газете «Красная звезда»: «Дипломатия тут не при чем. И дело не во мне. Да, я был и остаюсь убежденным сторонником того, чтобы армейская авиация входила в состав Сухопутных войск. Но это же не какая-то прихоть, не амбиции влюбленного, не скрою, в свой род войск профессионала. Это объективная необходимость, обусловленная реалиями современного боя и подтвержденная практикой.

Если вы заметили, после событий в Южной Осетии даже некоторые из тех, кто прежде с пеной у рта доказывал целесообразность перевода армейской авиации под «крыло» ВВС, публично признают несостоятельность и даже вредность своей идеи. Откуда такое прозрение? Да сама эта война, будь она неладна, показала, что командование ВВС при всем своем желании не имеет возможности постоянно отслеживать обстановку на театре военных действий и непосредственно управлять авиацией на поле боя. У ВВС другие задачи. Они (я имею в виду, прежде всего, «дальников», бомбардировщиков) бьют мосты, склады, арсеналы, железнодорожные узлы и так далее, то есть наносят удары по заранее заданным целям. А вертолет — это оружие поля боя. Его задача — искать и бить танки, боевые машины пехоты, артиллерию, живую силу противника. Значит, и структуры управления этим оружием должны находиться в Сухопутных войсках".

В июле 2010 года тогда командующий Воздушно-десантными войсками генерал-полковник Владимир Шаманов раздраженно рубанул с плеча: «Было бы правильным решением вернуть армейскую авиацию в Сухопутные войска, как это делается во всем мире».

В 2012 году тогдашний главком Сухопутных войск генерал-полковник Владимир Чиркин объявил, что к 2020 году в Сухопутных войсках будут дополнительно сформировано 14 бригад армейской авиации. При этом он, правда, не пояснил, как все это будет совмещено с самим фактом продолжающейся подчиненности армейской авиации Воздушно-Космическим силам.

Чуть позже представитель ВКС прояснил, что достигнутый компромисс с сухопутчиками таков: вертолетные бригады действительно ушли в Сухопутные войска, но организация их боевой подготовки остается за его ведомством. Видимо, по принципу: «Все, что летает — наше».

Соответственно, в главкомате Воздушно-Космических сил сохраняется отдел боевой подготовки армейской авиации. Его начальник, в сущности, и является неофициальным командующим армейской авиацией. Сегодня это генерал-майор Олег Чесноков .

Судя по его публичным выступлениям, Чесноков считает, что рожденная в муках схема управления АА сегодня близка к идеалу. И в подтверждение приводит тот факт, что в последние годы боевая мощь его войск неуклонно растет. Увеличивается налет экипажей, ритмично поступает новая техника. В немалой степени усилиями вертолетчиков добыта победа в Сирии. Как будто если бы эта структура целиком и полностью находилась в составе главкомата Сухопутных войск все сложилось бы иначе.

С чего вдруг? Новые вертолеты становятся в строй потому, что страна в состоянии обеспечивать значительный оборонный заказ. Средний налет экипажей растет из-за ритмичного финансирования боевой подготовки всей армии, а вертолетчиков — в частности. А еще — из-за продолжающихся боевых действий на Ближнем Востоке. И все это происходит вовсе не потому, что боевую подготовку вертолетных частей и соединений организует именно главкомат ВКС. В Сухопутных войсках с этим тоже наверняка бы справились. Только для этого именно там пришлось бы организовать полноценную управленческую структуру армейской авиации. Включая, естественно, и организацию боевой подготовки. Что-то вроде той, что была до 2003 года, когда в состав армейской авиации России входили до 40 вертолетных полков, 9−10 отдельных вертолетных эскадрилий, Центр боевого применения в Торжке и Сызранское высшее военное авиационной училище. Всей этой махиной из Москвы руководило Управление армейской авиации в составе 111 офицеров. В каждом округе — командный пункт АА из 50−70 офицеров.

Представить, что сегодня функции этих давно упраздненных могучих структур полноценно исполняет сохранившийся в ВКС единственный отдел боевой подготовки вертолетчиков из восьми офицеров во главе с генерал-майором Чесноковым просто невозможно. К тому же некогда единый организм армейской авиации сегодня выглядит расчлененным между двумя серьезными ведомствами — СВ и ВКС. Опыт прежней службы подсказывает, что это тоже не добавляет стройности в общий военно-бюрократический процесс.

Значит, надо многое здесь срочно менять. Новому главкому ВКС генералу Суровикину и карты в руки. Уж кому если не ему — бывшему командиру 42-й мотострелковой дивизии и командующему округом — знать цену поддержки пехоты вертолетчиками на поле боя? И что значит клянчить у авиаторов эти вертолеты буквально Христа ради?

Поэтому если он за этим реформированием и облачен президентом в летную форму — лично я бы это понял. Но трудно придется Суровикину. Это уж будьте уверены. Было бы просто — давно бы уже армейская авиация целиком вернулась в Сухопутные войска. Как говорится — перезрело.

Сергей Суровикин, Фото с сайта 42msd.ru

В Министерстве обороны РФ разразился скандал: у генерал-лейтенанта Сергея Суровикина, считающегося главным претендентом на пост начальника главного управления военной полиции Минобороны, обнаружена судимость, которая в соответствии с законом должна закрыть ему путь к новой должности. Впрочем, не только судимость легла черным пятном на репутацию генерал-лейтенанта. Суровикин также был замечен и в других нелицеприятных для его реноме скандалах: один из его подчиненных покончил с собой после разговора с ним, другой обвинил генерал-лейтенанта в избиении, а жена Суровикина является учредителем сомнительной фирмы.

Заместитель генерального прокурора — главный военный прокурор Сергей Фридинский - написал на имя министра обороны РФ Анатолия Сердюкова письмо, в котором он обращает внимание на судимость генерал-лейтенанта Сергея Суровикина, считающегося главным претендентом на пост начальника главного управления военной полиции Минобороны, сообщает газета «Коммерсант».

«Офицера подставили»

Письмо на имя главы Миноброны было отправлено еще 2 декабря. В нем говорится, что с ноября 2011 года генерал-лейтенант Сергей Суровикин возглавляет рабочую группу по созданию органов военной полиции «с перспективой назначения» на пост начальника главного управления военной полиции Минобороны. Фридинский напоминает министру, что в сентябре 1995 года Суровикин, будучи слушателем Военной академии имени Фрунзе, был признан военным судом Московского гарнизона виновным в «пособничестве в приобретении и сбыте, а также ношении огнестрельного оружия и боеприпасов без соответствующего разрешения» (ст. 17, ч. 1 ст. 218 УК РСФСР). Его приговорили к одному году лишения свободы условно.

«Не только из морально-этических соображений, но и согласно ст. 20 проекта закона «О военной полиции вооруженных сил Российской Федерации», обоснованно предусмотрен запрет на службу в военной полиции граждан, имеющих или имевших судимость,— резюмирует Фридинский.— Прошу учесть изложенное при рассмотрении вопроса о назначении начальника главного управления военной полиции».

Законопроект «О военной полиции вооруженных сил Российской Федерации» еще только разрабатывается. Но даже замещение полицейских должностей лицами со снятой или погашенной судимостью невозможно согласно ст. 29 закона «О полиции». «Для того чтобы кандидат со снятой или погашенной судимостью мог получить должность в военной полиции, разработчикам закона придется вносить изменения в проект. Вряд ли требования к военным полицейским могут быть мягче, чем к обычным»,— считает управляющий партнер коллегии адвокатов «Муранов, Черняков и партнеры» Дмитрий Черняков.
Впрочем, как утверждает заместитель руководителя Военно-следственного управления по Южному федеральному округу Сергей Сыпачев, инцидент с уголовным прошлым Суровикина - всего лишь невинная шалость.

«Во время обучения в Военной академии имени Фрунзе имели место случаи, когда некоторые преподаватели нелегально продавали оружие, за что и были уголовно наказаны. Выполняя просьбу одного из таких преподавателей, майор Суровикин согласился передать коллеге с другого курса пистолет, который должен был быть использован якобы для участия в соревновании. Майор, не догадываясь об истинных намерениях, поручение выполнил», - рассказал он в разговоре с изданием.

По словам собеседника «Коммерсанта», на допросе Сергей Суровикин рассказал, что был уверен, что ничего противоправного не совершает. «Когда следствие разобралось, что офицера подставили, обвинение сняли и судимость погасили»,— пояснил Сыпачев, добавив, что в нынешнее время в подобных делах человек проходит не как обвиняемый, а как свидетель.

Суицид на службе

Однако, если покопаться в биографии генерал-лейтенанта Суровикина, то легко можно обнаружить, что инцидент с судимостью - далеко не единственный сомнительный эпизод в его прошлом. Так, в апреле этого года после разговора с генерал-лейтенантом на глазах сослуживцев покончил с собой заместитель командира 34-й мотострелковой дивизии по вооружению полковник Андрей Штакал (32-ой военный городок).

Тридцатисемилетний полковник Андрей Штакал начала службу в 32-ом военном городке (34-ой мотострелковой дивизии), с июня прошлого года в должности заместителя командира по вооружению. В круг его обязанностей входила подготовка и сохранность боевой техники, находящейся в ведении подразделения.

Инцидент произошел 21 апреля. По словам сослуживцев полковника, разговор между Штакалом и Суровикиным проходил на повышенных тонах. И практически сразу после него Андрей Штакал, на глазах у офицеров, собравшихся в штабе, выхватил табельный пистолет и выстрелил себе в висок. В тяжелом состоянии полковник был госпитализирован. Но врачам не удалось его спасти: вчера в 6 часов утра по местному времени Андрей Штакал скончался.

По факту самоубийства полковника военной прокуратурой ПУрВО было начато расследование. Следователи рассматривали несколько версий, в том числе и проблемы в личной жизни. Но основной причиной самоубийства считались служебные неприятности. Как отметили в военной прокуратуре, в ходе проверки, которую недавно начала комиссия главкома в 32-ом военном городке (дислоцируется в Екатеринбурге), к офицеру уже предъявили претензии. В частности, были выявлены недочеты в подготовке техники к боевым действиям. Информацию об окончательном итоге расследования найти не удалось.

Среди сослуживцев Андрея Штакала отношение к инциденту неоднозначное. По их словам, у него и раньше были конфликты с руководством части и штаба ПУрВО. Хотя при этом коллеги полковника указывают, что он был хорошим командиром и порядочным человеком.

Другой громкий инцидент, связанный с генерал-лейтенантом Суровикиным, произошел месяцем ранее, в марте текущего года. Тогда подполковник одной из воинских частей Екатеринбурга Виктор Цибизов обратился в прокуратуру гарнизона с жалобой о том, что его избил его старший начальник — командир дивизии генерал-майор Сергей Суровикин. Причиной нанесения побоев в служебном кабинете генерала послужило, по версии пострадавшего, то, что Цибизов на прошедших 14 марта довыборах в Госдуму голосовал «не за того кандидата».

По версии подполковника Цибизова, 14 марта вышестоящие офицеры доставили его в кабинет командира дивизии генерал-майора Суровикина с избирательного участка, где он находился в качестве наблюдателя от штаба кандидата в депутаты Госдумы Евгения Зяблицева. В присутствии генерала старшие офицеры несколько часов настойчиво «рекомендовали» ему до конца голосования не появляться на избирательном участке, угрожая суровыми санкциями, вплоть до увольнения и непредоставления положенной ему, Цибизову, квартиры.

Подполковник Цибизов уверен, что причиной давления на него оказались именно политические пристрастия командования части, которое сделало перед голосованием ставку на другого кандидата в Госдуму — генерального директора завода по обработке цветных металлов Николая Тимофеева. Накануне довыборов в Госдуму по 162-му Верх-Исетскому избирательному округу Тимофеев обещал военным защищать их интересы, в отличие от Зяблицева, который на всех встречах с избирателями говорил, что надо урезать бюджетное финансирование военных в пользу пенсионеров.

Вечером 16 марта, когда уже были известны предварительные итоги голосования и стало ясно, что на выборах победил Зяблицев, Виктора Цибизова под конвоем снова доставили в кабинет командира дивизии генерала Суровикина. Там, по словам подполковника, от него потребовали написать рапорт на увольнение и избили.

«В кабинете кроме генерала находились его адъютант, его заместитель по воспитательной работе полковник Чукров и третий офицер, фамилии которого я не знаю», — рассказал «Известиям» Виктор Цибизов. — Они били, толкали меня в грудь, в общем, вели себя, как солдаты и сержанты в казарме. Позже я зашел в санчасть и документально засвидетельствовал легкие телесные повреждения».

Сам Суровикин все обвинения в свой адрес отрицал. «Никого лично я не избивал, даже пальцем не притронулся к Цибизову, — заявил генерал. — Но вот рапорт в прокуратуру подал еще раньше — по поводу месячного отсутствия на службе этого товарища подполковника. Надеюсь, против него будет возбуждено уголовное дело».

Генерал утверждал, что помощник начальника отделения по воспитательной работе штаба дивизии подполковник Цибизов не обращался к вышестоящему начальнику с просьбой освободить его от несения службы на время работы в избирательном штабе и не получил на это официального разрешения. А даже 10-дневное отсутствие на службе для офицера является тяжким воинским преступлением, дезертирством. Не говоря уже о запрещенной в войсках агитации в пользу того или иного кандидата. Кроме названных Цибизовым лиц, никаких свидетелей и очевидцев происшедшего не было.

Вскоре Виктор Цибизов забрал заявление из прокуратуры.

Бизнес-интересы жены Суровикина

Нельзя не упомянуть еще об одном громком случае, к которому имеет отношение генерал-лейтенант Сергей Суровикин. В феврале этого года блогер и общественный деятель Леонид Волков опубликовал пост, в котором рассказывал о бизнесе дочери губернатора Свердловской области Александра Мишарина Анастасии. Пост был озаглавлен «Семья губернатора Мишарина занимается распилом!». Далее автор записи пояснил, что «никаких художественных гипербол здесь нет». Дело в том, что Анастасия Мишарина владеет ООО «Аргуслес» - фирмой, которая специализируется на распиловке, строгании и пропитке древесины.

Среди других учредителей этого ООО - двоюродный брать свердловского губернатора Андрей Мишарин, главный информатизатор ОАО «РЖД» Латушкин Олег Александровив («казалось бы, причем здесь лес?», - пишет блогер) и Анна Суровикина - жена героя этого материала.

Далее в посте расписывалось, распилом чего именно занимается дочь губернатора сотоварищи (учредители фирмы «Аргуслес»): «В 2005 году девушки подобрали даром развалившийся леспромхоз и стопицот тысяч гектар леса к нему, и сказали: в 2007 году начнем тут делать фанеру! В 2007 не начали. В 2008 тоже не начали, но получили в подарок от области дорогу и дома в поселке. В 2009 не начали, но получили скидочку в 75 миллионов на электричество. В 2010 тоже не начали, зато получили 300 млн. на электростанцию. И еще храм построили».

Дочка губернатора, в свою очередь, обвинила блогера в клевете и подала на него в суд.

Отметим, ранее об Анастасии Мишариной также писал известный блогер Алексей Навальный. «Анастасия - юный предприниматель. В возрасте 18-ти лет она выступила соучредителем компании «Аргус» и внесла в её уставный капитал 125 миллионов рублей. Это вам всем пример. Пока вы жевали свои бутерброды и пирожки в школьной столовой, Анастасия копила. Так 125 млн и набрала. А набрав - инвестировала. Очень удачно», - иронизировал антикоррупционер.

Далее Навальный опубликовал список фирм, где юная Анастасия также выступает в качестве собственника или руководителя, и список этот впечатляет: дочь губернатора учредитель в 11 компаниях и занимает руководящие должности еще в 18.

Впрочем, на этом история не закончилась. Корреспондент екатеринбургского «4 телеканала» Илья Мелехин рассказал в своем ЖЖ, что снял сюжет по мотивам поста Леонида Волкова о бизнес-успехах губернаторской дочки. Однако материал был запрещен к показу, что называется, .

«Кто это сделал? Мне было сказано, что сюжет сняли после звонка из Москвы. В столице находятся владельцы канала. Тем не менее, я предполагаю, что на самом деле звонок поступил из резиденции губернатора», - пишет Мелехин. «Зачем это нужно? Это нужно для того, чтобы имя дочери Александра Мишарина (я вполне допускаю, что она чиста как слеза), не упоминалось в связи с этим делом», - делает вывод он. По мнению журналиста, конкретное указание снять сюжет мог либо глава Администрации губернатора Вячеслав Лашманкин, либо его зам Вадим Дубичев.

По материалам: