Фон Дервиз Павел Павлович (1870-1943)

Младший сын П.Г. фон Дервиза. До 1881 года жил вместе с родителями в Ницце (Франция). Первоначальное образование получил дома, куда приглашались лучшие учителя. После смерти отца и сестры вместе с матерью переехал в Россию. До 6-го класса учился в Петербургской гимназии, затем перешел в Николаевский кадетский корпус, который готовил кандидатов в кавалерию. После окончания корпуса с 1889 года поступил в Николаевское кавалерийское училище.

В 1890 г. был произведен в корнеты лейбгвардии Гусарского императорского полка, в 1891 году причислен к Офицерской кавалерийской школе, где он вскоре стал командиром взвода эскадрона школы. В 1892 году П.П. фон Дервиз переведен в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк. Именно в полку впервые в молодом офицере проявился интерес к преподаванию. Это случилось, когда ему предложили заняться с новобранцами арифметикой. Тогда же появилось и увлечение лошадьми. П.П. фон Дервиза назначили ремонтером, и он занимался покупкой лошадей. С этой целью объездил множество конных заводов и стал тонким знатоком пород. В 1894 г. ему присвоили чин поручика. Военная служба никогда не прельщала П.П. фон Дервиза, в 1902 г. он вышел в отставку в звании ротмистра по домашним обстоятельствам.

После раздела имущества с братом Сергеем, Павел Павлович стал владельцем Пронских имений в Рязанской губернии, включая Старожилово. Кроме недвижимости П.П. фон Дервиз владел крупными пакетами акций многих компаний. Он был крупнейшим акционером Русского Торгово-Промышленного банка и привлекал его средства для финансирования своих коммерческих предприятий и игры на бирже.

П.П. фон Дервиз широко занимался благотворительностью и меценатской деятельностью. В Пронске он открыл женскую прогимназию, построив для нее каменное здание (1904). Кроме того, им были открыты в уезде сельскохозяйственная школа, больница для крестьян.

В Пронской гимназии Павел Павлович преподавал математику во всех классах. Чтобы иметь на это официальное право, он экстерном окончил Московский императорский университет по курсу математики, имел ученую степень магистра.

П.П. фон Дервиз отличался музыкальностью и хорошо играл на пианино, сам сочинял музыку, главным образом романсы и фортепьянные пьесы. Известно, что его балладу на стихи А.К. Толстого исполнял Ф.И. Шаляпин. На сцене выстроенного им деревянного театра в Старожилове и в Пронске, в здании прогимназии, он поставил оперы “Евгений Онегин” и “Кармен”.

К 1910 г. П.П. фон Дервиз оставался владельцем лишь Старожиловского имения в 250 десятин земли, да здания прогимназии в Пронске.

Во время 1 мировой войны П.П. фон Дервиз с высочайшего разрешения меняет фамилию на Луговой (“дервиз” по-немецки “луг”).

В 1918 г. имение Лугового (Дервиза) в Старожилове было национализировано. Самого его Пронская ЧК приговорила к расстрелу, но нашлись люди, которые, рискуя жизнью, предупредили его об этом. Он успел уехать в Петроград, где добывал средства к существованию уроками. Был арестован, доставлен в Москву и посажен в Бутырки. Там Павел Павлович заболел тифом в тяжелой форме, но выжил и был освобожден по ходатайству своих бывших учениц. После освобождения в 1919 г. явился в Пронск и поступил в распоряжение уездного комиссариата просвещения. Ему поручили вести занятия по математике на кавалерийских курсах красных командиров в Старожилове. В числе курсантов военную выучку здесь проходил Г.К. Жуков.

П.П. Дервиз-Луговой
с Ольгой Николаевной и детьми. Фото 1939 г.

В Старожилове Павел Павлович получил надел земли наравне с крестьянами, что было чрезвычайной редкостью для бывших помещиков. Однако происхождение не позволило ему закрепиться на одном месте. Его преследовали, не давали работать. В конце концов, после нескольких лет скитаний П. П. Луговой (Дервиз) вместе со своей последней женой Ольгой Николаевной обосновался в селе Максатиха Тверской (Калининской) области, где и жил до самой своей смерти, преподавал математику в школе, писал учебник.

В 1943 году П.П. Луговой (Дервиз) умирает. Похоронен он в Максатихе вместе с женой. На могиле по решению жителей были высечены слова: «Павел Павлович и Ольга Николаевна Луговые. Народные учителя».

«Средневековое» имение не имеет древних корней. История его рождения сохранилась в легенде: будто бы барон Сергей Павлович фон Дервиз, из соседнего поместья , заблудился во время охоты и вышел из леса к старому стекольному заводу с бедной усадебкой фабриканта Смольянинова. Нетронутая природа в своей естественной дремучести поразила Дервиза, и он не раздумывая приобрел эту землю вместе с производством и имением, полагая устроить здесь родовое гнездо. Благо, средства позволяли —отец оставил ему в наследство виллу в Лугано, дом на Английской набережной в Санкт-Петербурге, акции и круглую сумму в банке. Фон Дервиз поначалу щедро тратил отцовские капиталы, но вскоре научился преумножать их, предпочитая многое из того, что имел, отдавать на благотворительность.Семейное поместье в , принадлежавшее матери и младшему брату, вскоре стало тяготить его. Артистичному и возвышенному Сергею (профессионально занимавшемуся музыкой и окончившему Московскую консерваторию по певческому классу) грезился свой дом, возможно, в духе старинных рыцарских замков, которые он видел, путешествуя по Европе. Оставалось только одно — найти не просто архитектора, а тонкого художника и рискованного экспериментатора, который построил бы так, как никто доселе не строил!

Судьба свела его с Федором Шехтелем, фигурой номер один в русской архитектуре рубежа XIX-XX веков. «Творчество Шехтеля столь же впечатляюще характеризует отечественную архитектурную школу конца XIX - нача¬ла XX века, как Гауди — испанскую, Орта и Онкар — бельгийскую, Берлаге — голландскую, Макинтош и Вайси — английскую и шотландскую...» В его раннем творчестве преобладают «бесполезные», по мнению маститых зодчих, красочная образность и духовный комфорт, созвучные едва уловимым настроениям человека, облагораживающие и доставляющие ему эстетическое наслаждение.

В 1889 году на плато, как на подиуме, поднимается замок. Молва о нем достигает столиц, но по-настоящему Федор Осипович становится знаменит несколько позже, после осуществления проекта московского особняка для С.Т.Морозова (1893). С этого момента к нему в очередь выстроились банкиры, промышленники, представители родовой знати.

Архитектура кирицкого дворца еще далека от модерна, к которому архитектор придет в процессе долгих исканий и опытов. По мнению Г.К.Вагнера и С.В.Чугунова, это скорее русский неоромантизм, воспринятый через призму европейского средневековья.

Владелец, по-видимому, очень гордился своей новой резиденцией, поместив на ступенчатом фронтоне дома фамильный герб фон Дервизов. Творец же,казалось, пытался превзойти самого себя в выдумке и гротеске: консоль в виде орла с распростертыми крыльями, поддерживающая угловой балкон, беседка на краю верхней террасы с чешуйчатым куполом, с пучеглазыми рыбами у основания граненого шпиля.

В замке по главному фасаду угадывается симметрия, но это только иллюзия. Тут же глаз улавливает несоответствие, и становится понятной игра, затеянная Шехтелем: он намеренно разбивает, гранит и усложняет архитектурные массы, насыщая их плавными линиями аркад и острыми вертикалями. Все здесь пронизано движением, сложно, витиевато, хотя и не перегружено, снабжено исключительно сочными деталями и мягкой экспрессией. Противоположный фасад, напротив, слабо разработан, скучен и прост, возможно, в этом повинны переделки советского времени.

Ландшафтному окружению отведено громадное значение. Шехтель решает его неординарно, по-театральному пафосно. Каскад из каменных лестниц и подпорных стенок усиливает эмоциональное впечатление от архитектуры дома, но еще более ошеломляющим кажется арочный мост, устроенный в глубоком овраге в непосредственной близости от дома. Его арки, непомерно высокие, устремлены кирпичными опорами в бездну. При входе на виадук - белокаменные обелиски, грациозные по форме.

Более от декоративных затей ничего не сохранилось, только на границе парка можно видеть готические (Красные) ворота, похожие на мини-замок с башенкой, с аркой, повисшей над дорожкой.

Шло время, однако фон Дервиз для местного крестьянства и рабочего люда так и остался чужеземцем и разорителем стекольного заводика, дававшего им хотя бы нищенский заработок. Имение однажды уже подвергалось разорению, народное недовольство зрело, и фон Дервиз с семьей принял решение покинуть Россию. Имущество, в том числе и Кирицы, срочно продается. В 1908 году Дервизы уезжают за рубеж, навсегда оборвав связь с родиной...

В прекрасном замке через три десятилетия обосновался костно-туберкулезный детский санаторий. Странное, необъяснимое совпадение! Как известно, именно этим заболеванием страдали дети в семье Дервизов. Болезнь, передававшаяся по наследству и унесшая несколько жизней, стала трагедией рода, и кажется глубоко символичным, что в усадьбе теперь спасают детей от недуга, разбившего семейное счастье ее прежних владельцев.

Размещение санатория сохранило усадебный ансамбль от полного разрушения, хотя за бытность свою медицинским учреждением он сильно обветшал. В конце 1990-х годов в Кирицы пришли реставраторы, в 2007 году работы по ремонту дворца Дервизов были завершены. Все еще ждут своей очереди терраса с лестницами, полуобрушившийся мост, Красные ворота и оставленные без зеркальной поверхности пруды.

История семьи фон-Дервиз

Семья фон Дервиз - благотворители и содержатели классической гимназии в Гороховском переулке. "Благотворить - благодетельствовать, делать добро", - так трактуется это понятие в "Толковом словаре живого великорусского русского языка" Владимира Ивановича Даля. Слово в полной мере характеризует жизнь и деяния семьи фон Дервиз. Третьяков, Морозов, Мамонтов… Этот ряд по праву могут продолжать Павел Григорьевич фон Дервиз и его семья: жена Вера Николаевна фон Дервиз, сыновья - Сергей и Павел. История благотворительности в нашей стране - яркая и самобытная - включает ряд выдающихся личностей. Их судьбы индивидуальны, но объединяет их стремление делать добро. Летопись благотворительности - одна из почетнейших страниц в истории народа. Знаменитый русский историк В.О.Ключевский утверждал, что благотворительность не только вспомогательное средство общественного благоустройства, но и необходимое условие нравственного личного здоровья. Это самая общая, но и самая точная характеристика семьи фон Дервиз. Глава семьи, связанной с историей гимназии - школы № 325, один из самых ярких представителей фамилии фон Дервиз - Павел Григорьевич фон Дервиз. Он родился 31 января 1826 года в г. Лебедяны Тамбовской губернии. Род Дервизов происходил из Швеции, это рязанские помещики из обрусевшей немецкой семьи, занесенной в Россию из Гамбурга в далеком XVIII столетии. Фамилия их была просто Визе без приставки "фон". Фамилия фон дер Визе появилась во времена Петра III, когда российский дворянский титул получил служивший в юстиц-коллегии Иоанн Адольф Визе, позднее переименованный в фон-Дервиза. Сын Иоанна Адольфа, Иван Иванович, был генерал-майором, а внук Григорий Иванович - директором Гатчинского сиротского института. Григорий Иванович имел 5 сыновей и одну дочь. История сохранила имена Дмитрия Григорьевича - члена Государственного совета, Николая Григорьевича - известного артиста, певца, Григория Григорьевича - художника-монументалиста (отец Павла Григорьевича фон Дервиза). П.Г.фон Дервиз в 1847 году закончил с золотой медалью привилегированное училище правоведения в Петербурге и поступил в Сенат по департаменту герольдии (герольдия - высшее место при Сенате, заведующее родословными делами). В 1857 году П.Г.фон Дервиз покинул интендантство и занялся новым для себя и для России делом - строительством железных дорог. До того времени железнодорожное строительство не считалось в России прибыльным делом, а деятельность на поприще частного предпринимательства, сфера деятельности в основном купечества, воспринималось родовитым дворянством как занятие малопочтенное и предосудительное. Но умный и деловой П.Г.фон Дервиз смог преодолеть сословные предрассудки и заработать на железнодорожном строительстве огромное баснословное состояние. С марта 1865 по сентябрь 1865 он осуществил строительство Рязано-Козловской железной дороги. Практика еще не знала столь стремительных темпов строительства, да и стоимость постройки одной версты дороги (49874 руб.) была предельно низкой, ниже казенной (64650руб.). эти дороги стали в техническом плане и по организации эксплуатации образцовыми для строившихся позднее дорог. Возглавляемые фон Дервизом общества на условиях привлечения заграничных частных капиталов при строительстве Рязано-Козловской и Курско-Киевской железных дорог, а затем (в1868 году) - Московско-Рязанской железной дороги, стало примером извлечения высоких учредительных доходов из государственных концессий. Фантастический по размерам капитал, полученный фон Дервизом, стал причиной "концессионной горячки" в России в 1868-1872 годы и учреждения разного рода акционерных обществ в период промышленного подъема в 1868-1872 годах. Одновременно со строительством железных дорог и их эксплуатацией фон Дервиз размышляет о благе Российского государства и народа. Им было написано пространное, но не дошедшее до нас полностью сочинение о России и дальнейших путях её развития. В правильном развитии народа, основанном на возможности учиться и работать, видит фон Дервиз выход из нравственных невзгод, постигших общество. Его идеи - работающие в деревнях "государевы избы", совмещающие больницу, амбулаторию и воспитательный дом, а также учреждения системы инспекторов. Дервиз считал необходимым воодушевить всех одной идеей служения делу только для дела и от всего сердца. Для воспитания из молодежи таких людей необходимы специальные учебные заведения ("народные лицеи" со сроком обучения в течение трех лет после окончания гимназии). В письме к влиятельному министру Победоносцеву П.Г.фон Дервиз пишет: "Задумал я пожертвовать большую сумму денег (полмиллиона рублей, а коли нужно - и больше) на учреждение в России такого учебного заведения, которое имело бы специальную задачу и преимущественно народную цель". Эти благородные планы не были осуществлены из-за ранней, безвременной смерти Павла Григорьевича в 53 года (в 1881 году). Успел проявить себя фон Дервиз и как талантливый публицист, статьи которого печатались в "Биржевых ведомостях" и "Московских новостях". Они поднимают вопросы развития экономики и улучшения жизни людей. Оставил он свои записки и в журнале "Русская старина", особенно ценные тем, что в них досконально разбиралась система железнодорожного строительства и выявлялись его недостатки. Павел Григорьевич был не только талантливым организатором и успешным предпринимателем в строительстве железных дорог. Он был многосторонне талантлив. Страстный любитель музыки, он сам писал пьесы; некоторые его романсы стали знаменитыми: "Вечерний звон" (на слова поэта И.Козлова), "В минуту жизни трудную" (на слова М.Ю.Лермонтова). свои музыкальные произведения он посвящал жене Вере Николаевне. Однако, семейное счастье этой великолепной семьи было омрачено болезнью (костный туберкулез) детей и их смертью. По совету врачей Павел Григорьевич должен был перевезти детей в более здоровый климат. Он покупает в Ницце расположенные у побережью 11 гектаров земли. По проекту архитектора Д.И.Гримма здесь возводится богатейшая вилла "Вальрозе" (долина роз) и разбит прекрасный парк. Заодно П.Г.фон Дервиз строит начальную школу, которой присваивается его имя. Вилла и школа существуют и в наши дни. Однако, все предпринимаемые меры: и смена климата, и великолепные условия жизни, и лечение в лучших клиниках Германии - не дали положительных результатов. В 1874 году умирает сын Владимир. П.Г.фон Дервиз учреждает в Москве детскую больницу и называет ее в память а сыне Владимирской. Эта одна из лучших детских больниц в городе, расположена в Сокольниках. По завещанию учредителя определенное число пациентов в ней должно было обслуживаться бесплатно. Смерть единственной и горячо любимой дочери Варвары окончательно сломила несчастного отца. Приехав встречать цинковый гроб с ее телом, он умирает от инсульта прямо на вокзале. Отца и дочь хоронят в семейной усыпальнице при храме, построенном фон Дервизом на территории Владимирской больницы. Память о великолепном, талантливом и деятельном человеке, успешном предпринимателе и меценате П.Г.фон Дервизе жива и в наше время. Его жизненное кредо зафиксировано на памятном закладном камне при строительстве виллы "Вальрозе" на лазурном берегу во Франции: "Я русский, родился в России, люблю Россию и не нашел бы никакой надобности устраиваться где-либо в другом месте, если бы не находился в положении исключительном по состоянию здоровья моих детей". Огромное состояние Павла Григорьевича унаследовали его жена Вера Николаевна фон Дервиз и два сына, старшему из которых Сергею Павловичу исполнилось 24 года, а младшему Павлу 11 лет. Наследники продолжили традиции семьи, широко занимаясь благотворительной деятельностью. Сергей Павлович занимался усадьбой в Кирицах в Рязанской губернии... дорогу замостил до станции Проня, построил домовый храм Сергия Радонежского. К строительству дворца в Кирицах он привлек начинающего свой путь зодчего Федора Шехтеля. Архитектор создал удивительный по красоте ансамбль, который трудно отнести к какому-то определенному стилю. Башенки, арки, лестницы, спускающиеся к прудам, делают дом похожим то ли на замок спящей красавицы, то ли на таинственную обитель неизвестных и загадочных героев. Дом и парк сохранились до наших дней, потому что здесь в 1938 году был открыт детский туберкулезный санаторий, в котором лечат и тот недуг, которым страдали дети Дервизов. После смерти матери Сергей Павлович распродал свою недвижимость и переехал с женой и дочерью в Париж. Дело досталось младшему из фон Дервизов Павлу Павловичу. Еще Павел Григорьевич в Пронском уезде Рязанской губернии приобрел 4360 десятин земли, он намеревался построить церковь, конный завод, школу и картинную галерею. Павел Павлович приехал в пронские владения, где вскоре был избран уездным предводителем дворянства и почетным мировым судьей, а еще и председателем учрежденной им гимназии, почетным смотрителем городского училища, а в 1905 году - почетным гражданином города Пронска. Его имение было в числе образцовых, а выпестованный конный завод едва ли не лучшим в России (в трех отделениях - Сторожилово, Соха, Ромаданово - в которых было три конных завода). В хозяйстве фон Дервиза занимались разведением верховых и рысистых лошадей, а также тяжеловозов. Лошади арабской, английской и орловской пород закупались для гвардейской кавалерии. В 1995 году заводу исполнилось 100 лет. Сторожиловский конный завод едва ли не единственный в Рязанской области, где по-прежнему разводят красавцев-скакунов русской верховой породы. А на юбилейные торжества, которые почтили своим присутствием все коннозаводчики, приезжала дочь Павла Павловича. Павел Павлович также занимался осуществлением грандиозных планов отца. В Сторожилове было построено 12 крупных сооружений: центральная конюшня с манежем, жилые дома, коровник, молокозавод, летний театр. В имении были созданы системы отопления и канализации. В летнем самодеятельном театре Дервиз поставил оперу "Евгений Онегин", в которой сам спел партию главного героя. Он сдал экстерном экзамены в университете и стал преподавать математику в им же учрежденной гимназии. Последний выпуск гимназия фон Дервиз сделала в 1919 году, когда по стране уже гуляла гражданская война. Сам фон Дервиз носил другую фамилию - Луговой. Не принято было афишировать свое немецкое происхождение в 1914 году, а в 1919 году быть хозяином имения. Любившие Павла Павловича сторожиловцы, предупредили Павла Павловича об опасности, и он тайком отправился на станцию Хрущево, а оттуда в Петроград. Но там он был арестован и отправлен в Москву, в Бутырскую тюрьму. Хлопотать за него стали его бывшие ученики. Фон Дервизу была вручена охранная грамота, по неподтвержденным слухам подписанная Лениным. Это позволило ему вернуться в Сторожилово и жить некоторое время во флигеле собственного дома. В 1920 году его пригласили читать лекции на Рязанских кавалерийских командных курсах, одним из слушателей которых был Георгий Жуков. Вскоре курсы были переведены из Сторожилово, школу закрыли, и Павел Павлович с семьей вынужден был вновь уехать, скрывая свое дворянское происхождение. Ленинская охранная грамота оказалась мало надежной защитницей. Семья перебиралась с места на место и обосновалась в деревне Максатиха Тверской области. Там Павел Павлович работал учителем. Там он и умер в 1943 году в возрасте 73 лет. Все осталось в прошлом - государство, коннозаводчество, "Евгений Онегин" на сцене летнего театра, и даже звонкое имя фон Дервиз, казалось, кануло в небытие. Однако, этого не произошло. Каким-то чудом сохранилось оно в памяти, книгах, архивах и вернулось примером для подражания в нынешний XXI век. Только где теперь достойные подражатели и продолжатели традиций фамилии фон Дервиз, родина которым - Россия? Школа № 325, музей истории школы поддерживают связь с ныне здравствующими потомками фон Дервизов по боковой линии художником Г.Г. Дервизом и художником-реставратором П.Г. Дервизом, проживающими в Москве. Они были участниками заседания исторической секции в Доме Ученых РАН по теме "Судьба гимназии фон Дервиз". Ими подарен музею школы дворянский герб семьи фон Дервиз и некоторые другие материалы

О Павле Фон-Дервизе – рязанском немце, меценате и железнодорожнике

ДК «Маяк» спас особняк...

К юбилею, который ныне отмечает Санкт-Петербург, в городе отремонтировано немало зданий. Среди них и дворцы, и музеи, и вокзалы, о чудесном преображении которых сейчас пишут и говорят немало. Что и понятно.

Но есть среди этих «объектов» строение, о котором пишет преимущественно местная, питерская пресса. Что, на наш взгляд, несправедливо, и кому, как не «Гудку», устранить эту несправедливость, если учесть, что это строение прямо и непосредственно связано с именем одного из крупнейших русских железнодорожников и дорогоустроителей – Павла Григорьевича Фон-Дервиза.

И пусть никого не смущает его немецкая фамилия – это именно русский человек, русский деловой человек во всех своих проявлениях и ипостасях...

Речь идет об особняке барона Фон-Дервиза на Галерной улице (с 1918 года по 1991-й Красная улица, конечно же), который был включен в федеральную программу подготовки празднования 300-летия Петербурга. В советские годы особняк использовался по-разному. Парадная часть со стороны Невы была приспособлена под детский тубдиспансер, дворовый флигель отдан медвытрезвителю, а в помещениях, выходивших на собственно Галерную улицу (Красную то есть), был расположен Дом культуры «Маяк». И благодаря этому обстоятельству немалая часть уникальных интерьеров особняка сохранилась. В 1999 году это здание передали Государственному камерному музыкальному театру «Санктъ-Петербург-Опера», который очень долго был театром «без определенного места жительства» и снимал самые разные помещения. Ремонт особняка и его реставрация наконец закончены. И, строго согласно программе юбилейных торжеств, новый театр открыл для зрителя свои двери именно в день юбилея города – 27 мая.

Причем это была двойная, символическая и в известном смысле мировая премьера: дело в том, что театр показал оперу-буфф известного итальянского композитора Гаэтано Доницетти, посвященную российскому императору Петру Великому. Эта опера, так и названная – «Петр I», долгое время считалась утраченной, после того как в 1820 году сгорел венецианский театр «Сан-Самуэль», а с ним и партитура этого сочинения. На основе сохранившихся фрагментов и благодаря труду итальянских музыковедов оперу удалось полностью восстановить, и вот 27 мая 2003 года она обрела свое второе рождение – на земле великого заглавного персонажа.

Но это еще, конечно же, не вся символика. То, что в этом особняке будет отныне опера, имеет свой глубокий смысл – это есть прямое продолжение и развитие музыкальных традиций как всей семьи Фон-Дервизов, так «и лично» Павла Григорьевича. Там он устроил свой домашний театр, свою оперу и, любя ее безмерно, часто делал следующее: назначал спектакль, приходил в урочный час в свой театр... один и в одиночестве смотрел и слушал оперу. И так для него играли многие великие артисты.

Довольно-таки странная, согласимся, даже эгоистичная любовь к искусству, но все-таки знаменит Павел Григорьевич не этим чудачеством...

Рязанский немец: начало пути

Рязань у нас привычно ассоциируется с самыми что ни на есть знаковыми русскими именами. Говорим: «земля Рязанская», и память тут же подсказывает имена великих уроженцев этого «края березового ситца»: Есенин, Циолковский, Паустовский, Симонов, Солженицын. Имена, вошедшие в историю и этого края, и самой России. Но есть и другие имена, и их тоже надо помнить. Без них история российская будет неполной.

Фон-Дервизы появились в России очень давно. Их предки – дворяне, рязанские помещики из обрусевшей немецкой семьи, которая переехала в Россию из Гамбурга в далеком XVIII столетии. И фамилия у них была самая простая – Визе, без этой дворянской приставки «фон». А появилось это «фон» с непременным артиклем «дер» позднее, во времена российского императора Петра III, который присвоил дворянское звание главе этого семейства Иоганну-Адольфу Визе за его «прилежные труды» в Юстиц-коллегии.

Так и появились у нас русские дворяне с немецкой фамилией фон Дервиз (Фон-Дервиз).

Павел Григорьевич Фон-Дервиз, как и его предки, родился на юге Рязанской губернии – в городе Лебедяни, в семье директора Гатчинского сиротского института. И сначала пошел по привычной стезе государственной службы, как и его родитель. Но начинается в России новое время, и талантливый, предприимчивый Павел Григорьевич оставляет в 1857 году свое интендантство и начинает новое для себя дело – строительство железных дорог. Дело это было ново не только для Фон-Дервиза, но и для всей России. Строились дороги, шли по ним поезда, и их паровозы тянули за собой не только свой состав, но и всю российскую экономику. Вот таким перспективным делом занялся наш рязанский немец, русский предприниматель нового времени.

Сначала он стал секретарем общества Московско-Рязанской железной дороги.

Дело это было трудное и пошло не сразу.

Сначала он и его компаньоны думали тянуть дорогу от Москвы до Саратова, житницы России, на что и была получена в 1859 году лицензия от правительства – с тем, чтобы вести туда дорогу через Рязань, Моршанск с отдельной веткой до Пензы. План был хорош и привлекателен, но разразился в России биржевой крах и требуемых денег собрать не удалось. Наличного капитала хватало лишь до Рязани, потому и решили строить Московско-Рязанскую дорогу. Именно тогда Павел Григорьевич Фон-Дервиз стал председателем правления общества Московско-Рязанской железной дороги. Так его упорство и труды были отмечены и вознаграждены. (Примечательно, что компаньоном его был другой русский немец – Карл фон Мекк, член той самой семьи, которая столь заботливо и преданно опекала композитора Петра Чайковского.)

Но и после завершения строительства этой дороги русская железнодорожная сеть была весьма редкой. Она состояла из нескольких дорог – из исторической Царскосельской, Петербург-Московской, Петербурго-Варшавской, Варшавско-Венской, Московско-Нижегородской, Риго-Динабургской, Волго-Донской, Грушевской и Московско-Сергиевской (труды Василия Чижова и Ивана Мамонтова) и, соответственно, Московско-Рязанской. Общая протяженность всей сети к концу 1863 года составляла лишь 3254 версты, чего для великой во всех смыслах России было явно недостаточно.

Нужда в постройке новых железных дорог была так велика, что правительство предоставляло предпринимателям чрезвычайные льготы, лишь бы достигнуть осуществления плана развития сети необходимых государству дорог, но нашим дорогоустроителям капитала все равно не хватало. Приходилось идти ради дела на всякие ухищрения и новации. Чем, собственно, и отличался Павел Фон-Дервиз.

Так, в конце 1863 года он обратился в правительство с ходатайством о предоставлении ему права постройки железной дороги от Рязани до Саратова, но не через Моршанск, как первоначально предполагалось, а через Козлов и Тамбов. При этом он предлагал строить в первую очередь участок от Рязани до Козлова на капитал, который обязалась ему предоставить английская компания во главе с Лэнгом, бывшим английским министром Великобритании в Индии. Эта компания требовала безусловной гарантии со стороны российского правительства, то есть уплаты ежегодно определенного процента на капитал вне зависимости от того, будет ли впоследствии дорога приносить доход, и какой именно. Так как требование было равнозначно постройке дороги на средства, добытые путем заграничного займа, что по внешнеполитическим обстоятельствам того времени считалось неудобным, предложение Фон-Дервиза было отклонено.

Но эта неудача не остановила предпринимателя: год спустя Фон-Дервиз возобновил ходатайство об осуществлении Рязанско-Козловской дороги, но на других условиях. На этот раз он предлагал учредить общество в России, собрав капитал частью в Англии, частью в Германии; с этой последней целью акции компании предполагалось выпустить в английской валюте, а облигации – в прусской. Размер акционерного капитала был определен в 782500 фунтов стерлингов, а облигационного – в 10800000 прусских талеров.

Хотя Фон-Дервиз зарекомендовал себя в глазах правительства еще со времени осуществления Московско-Рязанской линии как надежный предприниматель, по Высочайшему повелению от него еще до рассмотрения дела в Комитете министров потребовали предварительные гарантии того, что все бумаги будущего общества уже размещены. Это Высочайшее повеление вызвано было рядом неудач, постигавших все частные железнодорожные компании, возникавшие за время с 1860 по 1865 год (за исключением одной лишь Динабурго-Витебской дороги). Несмотря даже на даруемые им чрезвычайные преимущества, большинству таких компаний не удавалось собрать необходимые для них денежные средства – столь недоверчиво были тогда настроены иностранные банкиры к нашим железным дорогам. Фон-Дервизу удалось, однако, поколебать это недоверие и склонить германских капиталистов к приобретению облигаций будущей дороги. Достигнув этого, он представил в правительство затребованное им «удостоверение» размещения ценных бумаг, и долгожданная концессия на постройку Рязанско-Козловской железной дороги была дана 12 марта 1865 года.

Выпущенные облигации удалось реализовать в сравнительно короткий срок при посредстве банкиров-менял, главным образом Берлинской и Франкфуртской бирж. Хотя, как не раз говорил Фон-Дервиз, за «весьма и весьма дорогие комиссионные». Но вот на английском рынке акции реализовать не удалось, и Фон-Дервиз разместил их среди русских предпринимателей.

Как бы то ни было, но стройка началась. И завершилась она в рекордные для того времени сроки: вся линия была построена и открыта для движения менее чем за полтора года, то есть вошла в строй 4 сентября 1866 года.

Рязанско-Козловская дорога прошла по тому направлению, по которому издавна шел главный гужевой путь из юго-восточных степей в Москву. Заменив собой этот путь, дорога стала одной из самых первых по перевозке хлебных грузов, и это обеспечило ей с первого же года эксплуатации значительный доход, составивший в 1867 году 6,7 процента, в 1868 году – 14,5 и в 1869 году – 18,1 процента на акционерный капитал. Такой результат дал сильный толчок появлению предпринимателей, желавших строить железные дороги, которых прежде правительство искало, но не находило. То есть началась, как тогда стали говорить, «железнодорожная горячка», такая же, что бушевала в Европе 15 – 20 годами ранее. И главной причиной этой «горячки» стали блестящие результаты Рязанско-Козловской дороги, блестящий менеджмент самого Павла Григорьевича Фон-Дервиза.

Последующие события также убедительно подтвердили все его расчеты в том, что касалось выбора направления этой дороги. Так, в первые годы после открытия Рязанско-Козловской железной дороги грузы к ней подвозились с расстояния до 150 – 200 верст, и количество грузов было так велико, что справиться с ним дорога не могла. Жалобы на это дошли даже до Государя, и он приказал исследовать дело, возложив эту задачу на товарища министра путей сообщения графа В.А.Бобринского. Он это дело «разъяснил» и сделал вывод, что необходимо «усиление дороги с выдачею на это из казенных средств ссуды». Так появился и второй путь на Рязанско-Козловской линии, который был открыт 1 июня 1870 года. Благодаря «удвоению» эта дорога стала в России одной из самых сильных по своей пропускной способности и самых прибыльных по своим коммерческим результатам.

Драма отечественного Креза

Потом были в жизни Павла Фон-Дервиза и другие проекты, другие дороги. Пришло вскоре время, когда его стали называть «русским Монте-Кристо», стали говорить о нем – «богат, как Крез». Он действительно стал одним из богатейших людей России. Недвижимость в Москве и Петербурге, во Франции и Швейцарии, имения в Рязанской губернии.

Успех, счастье? Увы... Фигура Павла Фон-Дервиза примечательна и своим предпринимательским талантом, и удачливостью, и успешностью удивительной, и... своей трагичностью едва ли не шекспировского толка. Судьба, столь благосклонная, казалось бы, к нему, вдруг ударила его в самое сердце, ударила по самому больному. Детей Павла Григорьевича Фон-Дервиза одного за другим поразила тогда еще малоизученная, практически неизлечимая и потому страшная болезнь – костный туберкулез. Он пытался спасти их. Бросил все, увез их во Францию, на Лазурный берег, построил там, в Ницце, свою знаменитую виллу Вальрозе, которая сохранилась и поныне. Сделал все возможное и невозможное, чтобы вылечить своих детей. Не забыл при этом и местных ребятишек – открыл в Ницце школу, которой впоследствии было присвоено его имя.

Но... Всех своих детей ему спасти не удалось. Его любимице, 16-летней Вареньке, в Германии была сделана операция – и неудачно... Павел Григорьевич решил похоронить ее в склепе Владимирской больницы, которую построил сам, на свои средства и назвал в память одного из своих сыновей, умершего ранее. (Теперь это известная московская детская Русаковская больница.) Но даже и это ему самому сделать не удалось. Он приехал на вокзал, ждал поезд из Германии с телом дочери. Пришел поезд, гроб с телом его любимой Вареньки внесли в здание вокзала. Павел Григорьевич встал, сделал шаг навстречу ему – и упал. Не выдержало сердце...

Его вдова Вера Николаевна целиком отдала себя благотворительности и оставила по себе самую добрую память: организовала сначала один приют, потом – другой, который вырос до гимназии (известная московская «гимназия Фон-Дервиз», что в Гороховском переулке), построила немало домов для вдов и одиноких матерей, где они жили за символическую плату на полном обеспечении, организовала дачу для беднейших учениц петербургских гимназий.

Откуда пошли «стиль Шехтеля» и слава Жукова

Интересна судьба и двух оставшихся в живых наследников Павла Григорьевича, его сыновей – Сергея и Павла. Первому в момент кончины отца было 24 года, второму – 11 лет.

Старший сын, Сергей Павлович, унаследовал дело отца, но не его талант и силу. Дело у него не пошло. Он к тому времени заканчивал Московскую консерваторию и готовил себя к совершенно другой карьере. Вышло даже так, что в конце 80-х годов XIX века его имущество находилось под опекой. Для того, чтобы снять все-таки с него эту постыдную для фамилии Фон-Дервиз репутацию, хлопотали такие фигуры, как Константин Победоносцев и Сергей Витте. Но, так или иначе, Сергей Павлович ушел из фамильного бизнеса. После смерти матери он продал свою недвижимость и перебрался с дочерью и женой в Париж, где и окончил свои дни.

Тем не менее и он оставил о себе память в виде той самой «недвижимости». На рязанской земле, в Кирицах, он устроил в свои лучшие времена замечательную усадьбу, поставил там же домовый храм Сергия Радонежского. И самая, пожалуй, главная его заслуга – привлек к строительству своего дворца в Кирицах (иначе его трудно назвать) тогда еще молодого и только начинающего творческий путь зодчего Федора Шехтеля (автора проекта здания Ярославского вокзала в Москве). Так он дал ему возможность сделать хороший старт, утвердиться в профессии. И Шехтель создал удивительный по красоте и очень своеобразный ансамбль, вне всяких стилей и в то же время очень стильный. С этого, собственно, начался «стиль Шехтеля» – башенки, оконные проемы, арки, лестницы, спускающиеся к прудам, делают дом похожим на некую ожившую сказку. И дом, и парк при нем сохранились до наших дней, стали памятниками архитектуры, потихоньку реставрируются. А сохранились они благодаря поистине мистическому совпадению – там в 1938 году был открыт детский туберкулезный санаторий, в котором лечат тот самый недуг, который унес жизни детей Фон-Дервизов.

Деловую эстафету принял у Сергея его младший брат – Павел. Он тоже не готовил себя к деловой карьере – был штаб-ротмистром лейб-гвардии гусарского полка, бравым красавцем и известным столичным сердцеедом. Но делом он занялся с азартом.

Переехал из столицы в Рязанскую губернию, в Пронском уезде которой еще его отец Павел Григорьевич приобрел 4360 десятин земли. Там он хотел реализовать большие планы – построить церковь, конный завод, школу и даже картинную галерею. Но не успел... Теперь в эти владения приехал его сын Павел Павлович.

Вскоре рязанские дворяне избрали его уездным предводителем дворянства и почетным мировым судьей. Там же учредил гимназию и стал председателем ее попечительского совета, а также почетным смотрителем городского училища. В 1905 году Павла Павловича избирают почетным гражданином города Пронска. Его имение было в числе образцовых, а его конные заводы – едва ли не лучшими в России (их только в одной Рязанской губернии была тогда чуть не сотня). Павел Фон-Дервиз разводил тяжеловозов, верховых и рысистых лошадей, в том числе скакунов арабской, английской и орловской пород, которые закупались казной для полков русской гвардейской кавалерии.

(Один из заводов его, Старожиловский, которому в 1995 году исполнилось 100 лет, здравствует и поныне – он теперь практически единственный конезавод в Рязанской области, на котором по-прежнему разводят лошадей русской верховой породы. И Фон-Дервизов там помнят: на юбилейные торжества, которые почтили своим присутствием все конезаводчики России, приезжала и дочь Павла Павловича – последняя из этой знаменитой семьи.)

Павел Павлович был так же, как его отец, знаменит своими «чудачествами» (хотя все бы так «чудили»). Вчерашний блестящий гусар и дамcкий любимец, а ныне помещик и крупнейший конезаводчик, которого искренне любили его крестьяне и работники, он... сдал экстерном экзамены за весь курс математического факультета и стал преподавать математику в им же учрежденной гимназии. Последний выпуск рязанская гимназия Фон-Дервиза сделала в 1919 году, когда вовсю уже шла в России Гражданская война, а сам Павел Павлович к тому времени носил другую фамилию – Луговой. (Как и многие русские немцы, он в годы германской войны счел непатриотичным носить немецкую фамилию и сменил ее на русскую.) Он, как и отец, страстно любил искусство – оперу и живопись. В своем самодеятельном театре не только ставил оперы («Евгений Онегин» и другие), но и пел в них главные партии.

Когда начались «эксцессы» всякого рода (все-таки 1919 год), его предупредили об опасности верные старожиловцы, и он пешком ушел из своего имения. Попал в Петроград, но там его арестовали, отправили в Москву, в Бутырку. Погиб бы, как и многие его «братья по классу», но за него вступились перед властями его ученики. Дело кончилось тем, что сам Ленин выписал ему своего рода охранную грамоту. А в 1920 году он стал читать лекции по математике на Рязанских кавалерийских командных курсах, которые открылись тогда на базе его же конного завода. И одним из курсантов, которые слушали эти лекции Павла Павловича, был будущий советский маршал и герой Великой Отечественной войны Георгий Константинович Жуков...

В конце своей жизни Павел Павлович обосновался в деревне Максатиха нынешней Тверской области, где стал работать сельским учителем. Там же и умер в 1943 году в возрасте 73 лет, до последних своих дней трудясь над собственным учебником математики.

Люблю Россию!

Когда мы говорим и думаем о русских деловых людях прошлого, будь то Мамонтов, Морозов или Фон-Дервиз, мы невольно оглядываемся на жизнь сегодняшнюю. Невозможно уйти от этих сравнений и параллелей – не в пользу, конечно, дня настоящего.

Павел Григорьевич мечтал жить и работать только в России, где, как он и планировал, должны были работать его капиталы на благо Отечества. И выехал он в эту Ниццу, на Ривьеру (чем его часто корили «доброжелатели»), только подчиняясь необходимости. Когда закладывали там, во Франции, его виллу Вальрозе, он счел необходимым сделать на закладном камне такую надпись: «Я русский, родился в России, люблю Россию и не нашел бы никакой надобности устраиваться где-либо в другом месте, если бы не находился в положении исключительном по состоянию здоровья детей моих».

Интересно, что написали бы наши новейшие капиталисты, которые предпочитают жить за границей, деньги держать в офшорах, семьи – на взморье Кипра или Испании?

В Москве на Садово-Черногрязской улице за высокой глухой гранитной стеной, украшенной львиными масками, скрывается интересное здание №6, построенное в стиле итальянского Возрождения. Настоящий дворец. Это – бывший дом Сергея Павловича фон Дервиза.

Фон Дервизы… Интересная семья, немало сделавшая для России.

Фон Дервизы появились в России очень давно. Их предки – купцы, которые переехали в Россию из Гамбурга в далеком XVIII веке. И фамилия у них была тогда самая простая – Визе, без дворянской приставки «фон». А появилось это «фон» с обязательным артиклем «дер» позднее, во времена российского императора Петра III, который присвоил дворянский титул главе этого семейства Иоганну-Адольфу Визе за его «прилежные труды» в Юстиц-коллегии. Так и появились в России русские дворяне с немецкой знатной фамилией фон Дервиз, а точнее фон Дер-Визе.

Один из фон Дервизов Павел Григорьевич фон Дервиз (31.01.1826 Лебедянь, Тамбовская губерния – 02.06.1881) вошел в число богатейших людей России.

Он был известным концессионером и строителем железных дорог в Российской империи, меценатом и действительным Статским Советником. В 1847 – 57 гг Павел Григорьевич служил в Сенате и Военном министерстве по провиантскому департаменту. А в 31 год, выйдя в отставку, переехал в Москву, где стал секретарем и членом Правления общества Московско-Саратовской железной дороги. В 1863 г, когда ему было 37 лет, он возглавил Правление общества Рязанско-Козловской железной дороги, получил государственную концессию на ее строительство на выгодных условиях и поселился в доме Правления Рязанско-Козловской железной дороги на Каланчевской улице. Эта дорога была очень необходима России для связи хлебного Поволжья и Москвы. Причем это была не спекуляция, а совершенно новое дело, большой риск и упорный труд. Успех этого предприятия положил начало «железнодорожной лихорадке», преобразившей Россию в конце XIX века (11.01.1892 г Рязанско-Козловская железная дорога прекратила свое существование, влившись в общество Рязанско-Уральской железной дороги).

Эта деятельность по строительству железной дороги очень быстро обогатила Павла Григорьевича. Свой необычный успех он объяснял удачным размещением акций компании и высокой доходностью дорог. Современники называли его «русским Монте-Кристо». Впоследствии Павел Григорьевич признавался, что вращался в кругах воротил-казнокрадов, «только потому не попавших на скамью подсудимых, что кому-то нужна была их воровская деятельность».

Павел Григорьевич действительно стал одним из богатейших людей России. Помимо нескольких имений в Рязанской области семья владела недвижимостью в Москве и Петербурге, Франции и Швейцарии.

Но судьба, столь благосклонная, казалось бы, к нему, вдруг ударила его в самое сердце, по самому дорогому. Детей Павла Григорьевича фон Дервиза одного за другим поразила тогда еще малоизученная, практически неизлечимая и поэтому страшная болезнь – костный туберкулез. Павел Григорьевич пытался спасти их. Бросил все, увез их во Францию.

В середине XIX века фон Дервиз купил в Ницце 10 с лишним гектаров земли у холма Симье, построил там два городских замка с театром и разбил прекрасный парк. Состояние его оценивалось примерно в 1 млрд евро (конечно же нынешними деньгами), а одних дивидендов он получал около 50.000 евро в день (как утверждала молва).

Строительство было завершено через 3 года, и один только Большой замок обошелся в 40 миллионов евро.

В 1868 г фон Дервизы переселились на свою виллу «Вальроз» («Долина роз») в Ницце, а в начале 1870-х годов на построенную Павлом Григорьевичем виллу «Тревано» около Лугано в Швейцарии. Вилла «Тревано» была построена на холме, где прежде находился средневековый замок. Но после смерти хозяина, семья в Тревано не жила.

Двоих своих старших сыновей Владимира и Андрея фон Дервизу спасти не удалось.

В 1872 г в Москве Павел Григорьевич подал прошение московскому генерал-губернатору Владимиру Андреевичу Долгорукову о разрешении построить детскую клиническую больницу в память о своих детях Владимире и Андрее. Так в 1876 г в Сокольниках появилась Владимирская детская больница, названная в честь сына Владимира. В 1922 г она была переименована в детскую клиническую больницу №2 имени И.В. Русакова, но с 1991 г она носит свое прежнее название – Святого Владимира.

В 1874 г Павел Григорьевич ушел из семьи и в период до 1881 г занимался только своей личной жизнью. У него было большое количество романов и любовниц.

Павел Григорьевич отличался широкой благотворительностью, как общественной, так и частной.

Любитель музыки и сам музыкант фон Дервиз имел в Ницце и Лугано свой частный оркестр, составленный из набранных в Германии и Франции музыкантов. Концерты этого оркестра пользовались большой известностью. Кстати, сам Павел Григорьевич является автором музыки к романсу «Вечерний звон».

Похоронен Павел Григорьевич фон Дервиз вместе со своим отцом, своей женой Верой Тиц, своей дочерью Варварой и сыном Владимиром в семейном склепе Русаковской, а ныне снова Владимирской детской больницы в Москве. Сегодня над склепом семьи фон Дервизов в церкви расположена бойлерная. А умер Павел Григорьевич в 1881 г в возрасте 55 лет от инсульта прямо на вокзале в Германии, где встречал гроб с телом своей дочери Варвары…

Значительная часть колоссального состояния Павла Григорьевича фон Дервиза досталась его старшему сыну Сергею Павловичу.

Сергей Павлович фон Дервиз (1863-1943) окончил Московскую консерваторию, состоял почетным членом Императорского русского музыкального общества. Был действительным статским советником, камергером Высочайшего Двора, членом Императорского общества любителей естествознания, антропологии и этнографии, был почетным попечителем Рязанской мужской гимназии, почетным блюстителем Мариинской женской гимназии, почетным Смотрителем Спасского городского трехклассного училища. Владел рудниками и поместьями в Киевской, Рязанской и Оренбургской губерниях.

С.П. Дервиз с женой. Фото 1890-х г

В 1900 г Сергей Павлович приобрел во Франции орган для Большого зала Московской консерватории. На бронзовой пластине органа выгравировано: «Дар С.П. фон Дервиза»

А с 1886 г Сергей Павлович жил в особняке на Садово-Черногрязской улице (дом №6), с которого и начался весь рассказ о семье фон Дервизов.

А особняк этот очень интересный. Усадьба была построена в стиле итальянского Возрождения в 1886 г приглашенным рязанским архитектором Николаем Михайловичем Вишневецким на месте усадьбы XVIII века. Сам дом построен в глубине владений и представляет собой двухэтажное здание с ризолитом в центральной части, к которому примыкает парадное крыльцо. По сторонам крыльца - устроены пандусы для въезда, на них поставлены светильники в виде женских фигур. (Ризолит – выступающая часть здания, идущая на всю его высоту).

Этот особняк дворцового типа сравнительно небольшой, но очень внушительный, что достигается использованием в его архитектуре композиционных приемов и декоративных деталей в духе зодчества итальянского Ренессанса, характерных для одного направления эклектики, редкого в Москве.

Фасады, облицованные гранитом, на втором этаже украшены львиными масками.

На выступах и карнизах по периметру дома установлены вазоны, много скульптурных украшений и лепнины, а на карнизах сохранились вензеля «SD».

Вазы на крыше

В отделке интерьеров принимал участие Ф.О. Шехтель – это одна из наиболее ранних его работ.

Отделка интерьеров очень представительна – золоченая лепнина стен и потолков сочетается с живописными панно. В 1888-89 гг здание было увеличено пристройкой, в оформлении которой также принимал участие Ф.О. Шехтель.

Витражи

Внутреннее убранство интерьеров особняка на Садово-Черногрязской

Единственный оставшийся действующий камин из чёрного мрамора

Самый красивый камин из красного мрамора

Чайная комната с атриумом

Диван с китайскими мотивами

Но в 1904 г Сергей Павлович фон Дервиз продает свой особняк потомственному дворянину Л.К. Зубалову, сыну миллионера-нефтепромышленника, владельца нефтяных промыслов в Баку. И именно по указанию Зубалова в 1911 г была воздвигнута массивная высокая глухая ограда со стороны Садово-Черногрязской улицы. По одной версии, это было сделано, чтобы укрыться от любопытных взглядов прохожих и уличного шума, а по другой… Напуганный событиями 1905 г, Зубалов уехал из Москвы, а возвратившись в 1909 г, попросил у городской управы разрешения построить стену, которая отгородила бы его владения от опасности улицы.

А Сергей Павлович в 1908 г после смерти своей матери уехал с женой и дочерью в Париж.

Сергей Павлович долго прожил во Франции и умер в 1943 г. Похоронен он вместе со своей второй женой Мариной Сергеевной Шёниг (1875-1947) в семейной часовне на кладбище Гран-Жас в Каннах (проспект Грас, 205). Кстати, кроме них на этом кладбище похоронен и известный русский ювелир Карл Фаберже…

А что же особняк на Садово-Черногрязской улице в Москве? После революции в 1918 г жена Зубалова – Ольга Ивановна передает этот особняк Румянцевскому музею, и дом официально становится филиалом Румянцевского музея.

Но уже в 1920 г в здании размещается особое техническое бюро ВСНХ (Высшего Совета народного хозяйства), а позднее в здание въезжает НИИ-20.

С 1941 г хозяином особняка становится ВНИИЭМ.

Но хорошо, что, несмотря на это, здание отлично сохранилось: гобелены, витражи, резьба по дереву, росписи потолков, золоченая лепнина, скульптуры, парадная лестница из белого мрамора… Но непонятно – зачем это все НИИ? И почему эта красота скрыта от москвичей и туристов за глухой каменной оградой? И если раньше в этой ограде были окна с решетками, то сейчас их нет – ограда превратилась в настоящую неприступную стену. Рассмотреть особняк фон Дервиза можно только по стороне Хоромного тупика…

А вот младший брат Сергей Павловича Павел Павлович фон Дервиз остался после революции в России…

Романтик Павел Павлович (1870-1943) был известным коннозаводчиком. Павел фон Дервиз разводил тяжеловозов, верховых и рысистых лошадей, в т.ч. скакунов арабской, английской и орловской пород, которые закупались казной для полков русской гвардейской кавалерии.

Усадьбу отца Павла Григорьевича фон Дервиза Старожилово в Рязанской губернии в 1881 г после его смерти получил в наследство Павел Павлович фон Дервиз, его младший сын, поручик лейб-гвардии Гродненского гусарского полка. В Старожилово рязанские дворяне избрали Павла Павловича уездным предводителем дворянства и почетным мировым судьей.

В 1893 г на территории Старожиловского имения он основал конный завод, для строительства которого пригласил Ф.О. Шехтеля.

Фасад конной части завода

В 1903 г в заводе насчитывалось 2722 лошади. Рысаки Павла Павловича участвовали в скачках в Рязани, а в 1899-1912 гг на рязанском ипподроме был установлен приз «Приз фон Дервиза». Созданный им конный завод был едва ли не лучшим в России.

Павел Павлович был знаменит и своими «чудачествами». Вчерашний блестящий гусар и дамский любимец, помещик и крупнейший коннозаводчик, он сдал экстерном экзамены за весь курс математического факультета и стал преподавать математику в им же учрежденной гимназии. Последний выпуск рязанская гимназия фон Дервиза сделала в 1919 г, когда вовсю уже шла в России Гражданская война, а сам Павел Павлович к тому времени уже носил другую фамилию – Луговой. Как и многие русские немцы, он в годы германской войны 1914 г счел непатриотичным носить немецкую фамилию и сменил ее на русскую.

Как и его отец, Павел Павлович страстно любил искусство – оперу и живопись. В своем самодеятельном театре он не только ставил оперы, но и пел в них главные партии.

В 1919 г, с приходом новой власти, начались «эксцессы всякого рода, но Павла Павловича предупредили об опасности верные старожиловцы, и он пешком ушел из своего имения. Попал в Петроград, но там его арестовали, отправили в Москву, в Бутырку. И погиб бы Павел Павлович, как многие «братья по классу», но за него заступились перед властями его ученики. И дело кончилось тем, что сам Ленин выписал ему своего рода охранную грамоту. А в 1920 г он стал читать лекции по математике на Рязанских кавалерийских командных курсах, которые открылись тогда на базе его же конного завода. И одним из курсантов, слушавших лекции Павла Павловича, был будущий советский маршал и герой Великой Отечественной войны Георгий Константинович Жуков.

Но, тем не менее, ничто не помогло барону-патриоту, добровольно отдавшему советской власти все свое имущество. Преследуемый новыми властями, сельский учитель Дервиз-Луговой доживал свои дни в Тверской губернии в деревне Максатиха. Все было в прошлом – государство, имения, коннозаводчество, оперы на сцене летнего театра, и даже звонкое потомственное имя фон Дервиз. Умер Павел Павлович в Максатихе в 1943 г в возрасте 73 лет.

Но старожиловский конный завод жив и поныне. Нет в нем, конечно, уже былой роскоши. Сейчас в нем около 300 лошадей. У завода есть своя конно-спортивная школа, а здание завода до сих пор остается прекрасным памятником архитектуры.

Кроме конного завода в Старожилово, особняка на Садово-Черногрязской улице, сохранилось имение Сергея Павловича фон Дервиза в Кирицах (Рязанская область) – с 1938 г в Кирицах размещается санаторий для детей больных костно-суставным туберкулезом.

Также существует и поныне вилла Вальроз в Ницце на холме Симье – после смерти Павла Григорьевича фон Дервиза вилла какое-то время принадлежала банкиру Путилову, а в собственность города перешла в середине XX века. С 1965 г на вилле Вальроз размещается естественнонаучный факультет и ректорат университета София-Антиполис. В 1991 году парк и вилла Вальроз получили статус объекта исторического наследия Европы. Кстати, в Ницце есть и улица барона Павла фон Дервиза, и школа имени фон Дервиза.

В Санкт-Петербурге сохранился особняк Сергея Павловича фон Дервиза, в котором сейчас расположен музыкальный театр «Санктъ-Петербургъ Опера» на Галерной улице.

А вообще есть книга «Фон Дервизы и их дома» Т.А.Соловьевой. Книга рассказывает о семье замечательного российского предпринимателя Павла Григорьевича фон Дервиза, о нелегкой судьбе его потомков, об истории минувшего и настоящего домов фон Дервизов.